— Вы слышали мой вопрос, Чикерюд?

Сперва Грааф нашел меня в том лесном домике. Потом в больнице. Притом что мобильника у меня с собой уже не было. У Граафа нет связей ни в «Теленоре», ни в полиции. Но как тогда это стало возможно?

— Чикерюд! Алло!

Облачко пыли на боковой дороге двигалось с большей скоростью, чем мне показалось сперва. Впереди нарисовался перекресток, и вдруг я ощутил, что облако устремлено прямо на нас, что мы вот-вот столкнемся. Оставалось надеяться, что водитель той машины отдает себе отчет в том, что у нас — право преимущественного проезда.

Может, прыщавому стоит намекнуть тому водиле, воспользоваться клаксоном? Намекнуть. Что там сказал Грааф в больнице? «Диана права. Волосы у вас правда шикарные». Я закрыл глаза и ощутил ее руки у себя в волосах, тогда в гараже. Запах. От нее пахло по-другому. Пахло им, Граафом. Нет, не Граафом. Пахло «ХОТЕ». Облако пыли, нацеленное на нас. И, словно в замедленной съемке, все встало на свои места. Как я раньше не сообразил?

— Нам грозит смертельная опасность, Сюндед.

— Единственный, кому тут грозит опасность, — это вы, Чикерюд. Или как вас там.

— Что?

Сюндед глянул в зеркало заднего вида и поднял кредитную карту, которую показывал мне в больнице:

— Вы не похожи на этого типа по имени Чикерюд, судя по фотографии. А из досье Чикерюда в нашем архиве следует, что его рост — метр семьдесят три. А ваш… сколько? Метр шестьдесят пять?

В машине сделалось тихо. Я не сводил взгляда с облака пыли, которое стремительно приближалось. Это был не легковой автомобиль. А здоровенная фура. Она была уже так близко, что я мог прочитать буквы на ее борту. КУХНИ «СИГДАЛ».

— Метр шестьдесят восемь, — ответил я.

— Так кто же вы, черт подери? — буркнул Сюндед.

— Я Роджер Браун. А слева — угнанный трейлер Карлсена.

Все головы повернулись налево.

— Что происходит, черт побери? — продолжал бурчать Сюндед.

— Происходит то, что происходит, — сказал я. — Дело в том, что за рулем этого трейлера сидит тип по имени Клас Грааф. Он знает, что я тут в машине, и намерен лишить меня жизни.

— Но как…

— У него GPS-трекер, благодаря ему он может найти меня, где бы я ни находился. А смог он все это потому, что моя жена погладила меня по волосам сегодня утром в гараже. Рукой в геле, в котором находятся микроскопические передатчики и который так крепко приклеивается к волосам, что смыть его невозможно.

— Что за чушь! — прошипел следователь КРИПОСа.

— Сюндед… — начал прыщавый. — Это трейлер Карлсена.

— Надо сейчас же остановиться и развернуться. — сказал я. — Иначе он убьет нас всех. Остановитесь!

— Вперед, — сказал Сюндед.

— Вы что, не понимаете, что сейчас произойдет! — крикнул я. — Вы же сейчас умрете, Сюндед!

Сюндед снова рассмеялся было своим газонокосилочным смехом, но в следующий миг газонокосилку словно заклинило. Поскольку теперь и он тоже увидел и понял: слишком поздно.

Столкновение двух тел — простая физика. Все случайно, но все случайности описываются уравнением — сила, действующая на тело, равна массе, умноженной на ускорение. Стоит подставить вместо случайностей конкретные числа, и получится прогноз, простой, ясный и неумолимый. Из него понятно, например, что будет, когда полностью загруженный трейлер массой в двадцать пять тонн на скорости восемьдесят километров в час столкнется с легковым автомобилем массой восемьсот килограммов (включая массу близнецов Монсенов), идущим с такой же скоростью. Исходя из таких случайностей, как точка столкновения, характеристики кузовов и угол расположения тел друг относительно друга, можно получить множество вариантов сценария, но у всех будет как минимум два общих свойства: исход всегда трагический и всегда для легковой машины.

Когда трейлер с Класом Граафом за рулем в два часа тринадцать минут врезался в полицейскую машину «ноль-один» — «вольво-740», модель 1989 года, — чуть впереди водительского места, то двигательный отсек, оба передних колеса и ноги прыщавого переместились вбок от кузова и одновременно машину подбросило в воздух. Никакие подушки безопасности не сработали, поскольку в «вольво» до 1990 года выпуска их просто нет. Полицейская машина — уже превратившаяся в обломок — пролетела над шоссе, пронеслась высоко над ограждением и рухнула под елки, тесным строем стоявшие вдоль реки на дне лощины. Прежде чем вломиться в их верхушки, полицейская машина успела выполнить в воздухе «мольбергер» в два с половиной оборота с полуторным винтом. Свидетелей не было, и подтвердить то, что я говорю, некому, но произошло именно так — это факт. Он — как уже сказано выше — простая физика. Равно как и тот факт, что трейлер без особых повреждений проскочил пустой перекресток, после чего затормозил так, что завизжало голое железо. Потом выдохнул, как дракон, разжав наконец тормоза, но еще много минут запах горелой резины и тормозных колодок висел в воздухе над ландшафтом.

В два часа четырнадцать минут елки перестали качаться, пыль улеглась, трейлер стоял с включенным мотором, а солнце по-прежнему озаряло земли Хедмарка.

В два часа пятнадцать минут мимо проехал первый автомобиль, водитель которого, судя по всему, ничего не заметил — разве что трейлер, стоящий на боковой гравиевой дороге, да, может, обратил внимание на хруст битого стекла под колесами. К примеру, он не увидел никаких признаков того, что внизу под деревьями, на берегу реки, валяется перевернутая полицейская машина.