Дейзи ухватилась за руку бармена, и он протащил ее за собой.

— Перестань! Отпусти его. Он не знает, что говорит.

— Зато я знаю. Вот попробуй это! — Макфи ногой распахнул дверь и выбросил Фоли на улицу. Тот приземлился на одно бедро, от толчка упав на четвереньки. И прежде чем кто-то успел вмешаться, Макфи ботинком заехал Фоли в физиономию. Носовой хрящ сломался со звуком раскалывающегося об асфальт арбуза. Из носа брызнула кровь, залив губы и подбородок. Ряд белых искусственных зубов остался невредим, но его собственные оказались сломанными, а язык опух, как будто он его прикусил. Глаза закатились, и были видны только белки. Потом он затих. Дейзи закричала.

Мое сердце так сильно стучало в груди, что я подумала, что на следующий день увижу на ней синяки. Дейзи опустилась на колени возле отца, который со стоном перекатился на спину. Она с ужасом посмотрела на Макфи, ожидая второго удара. Но он повернулся и захлопнул за собой дверь, бросив с отвращением:

— Проклятие! Я вызову «скорую» и пришлю лед ему на лицо.

Приехала «скорая», из нее выскочили трое парамедиков и бросились к Фоли как на пожар. Он уже поднялся на ноги и был готов драться с сукиным сыном, выбросившим его на улицу. Он был настроен очень воинственно, лягаясь и ругая медиков, оказывавших ему первую помощь. С кровью, текущей из носа и верхней губы, он походил на вампира, которому помешали во время его кровавого пиршества. Официантка принесла ему пластиковый пакет со льдом, завернутый в кухонное полотенце. Она с брезгливой гримасой передала его мне и быстренько ретировалась. Верхний мост Фоли вылетел, а нижние зубы прокусили губу. Он приложил пакет к носу, и полотенце сразу сделалось красным. Поскольку больной отказался от медицинской помощи, парамедикам не оставалось ничего другого, кроме как уехать.

Фоли опустился на деревянные ступени и прислонился к перилам, разговаривая с самим собой. Дейзи склонилась над ним.

— Папа, послушай меня. Ты меня слышишь? Тебе нужен врач.

— Не нужен мне врач. Оставь меня в покое. — Он осмотрелся вокруг косящими глазами. — Где моя челюсть? Я с трудом могу говорить без зубов.

— Не волнуйся. Она у меня. Дай мне свои ключи.

Он наклонился в сторону, едва не потеряв равновесия, залез в карман брюк и извлек ключи.

Дейзи взяла их и передала мне, прежде чем повернуться к отцу.

— Я хочу, чтобы ты сел в машину. Я отвезу тебя в травматологическое отделение. Кинси поедет за нами. И не спорь.

— Я и не спорю, — ворчливо проговорил он слабым голосом.

Мы помогли ему подняться на ноги. Он пошатывался от виски и от удара по лицу. Мы проводили его, спотыкающегося, к машине Дейзи, которая была припаркована на улице, к счастью, близко от входа. Она открыла дверь со стороны пассажирского сиденья. Фоли отверг нашу дальнейшую помощь, заявив, что справится сам. Он облокотился на дверцу, подтянулся, а затем со стоном рухнул на сиденье.

— Ты сам виноват, — сердито бросила ему Дейзи. — Убери руку.

Ему удалось убрать руку с дверцы за секунду до того, как она ее захлопнула. Дейзи достала из багажника спортивную сумку, потом снова открыла дверцу и с отвращением бросила отцу полотенце.

— Не запачкай кровью сиденье.

Дейзи указала мне на стоявший на парковке отцовский пикап и, обходя свою «хонду», захлопнула багажник. Пока она заводила машину, я забралась в пикап Фоли. Она подождала, пока я вырулила с парковки, прежде чем выехать на улицу и обойти меня.

Дейзи отвезла отца в травматологическое отделение больницы, где работала. К этому времени Фоли затих, возможно, осознав чудовищность своих грехов. В глазах дочери даже перелом носа не являлся достаточным наказанием, чтобы искупить их. Она записала его в регистрационный журнал и, когда его вызвали, прошла вместе с ним в смотровой кабинет. Я сидела в комнате ожидания, перелистывая иллюстрированный журнал, пока врач трудился над Фоли. Через сорок минут появилась Дейзи и опустилась на соседний со мной стул.

— Как дела? — спросила я.

— Он будет в порядке. Они вызвали отоларинголога, чтобы вправить ему нос. Доктор также направил его на компьютерную томографию, поскольку у него была короткая потеря сознания. Они сказали, что вызовут меня, когда закончат.

— Они оставят его на ночь?

— Вряд ли, — сказала она, вставая. — Я хочу посмотреть, нет ли здесь телефона-автомата, и позвонить пастору. Я не смогу отвезти его к себе домой.

Она взяла сумочку и направилась в вестибюль. Меньше чем через пять минут она вернулась.

— Да благословит Бог этого человека. Он задал лишь несколько вопросов, а потом сказал, что будет ждать папу, когда бы его ни выпустили из больницы. Дом пастора находится рядом с церковью, и он сказал, что папа может оставаться его гостем на все время, пока ему нужна будет помощь. Не представляю, что бы мы делали без этого человека.

Вечером в пятницу в приемном покое «скорой помощи» врачи стоят на ушах. Сюда непрерывно поступают пациенты с травмами, ранами, болями, в состоянии, близком к смерти. Привезли ребенка, у которого в носу застряла горошинка. У женщины, больной гриппом, был жар и сильный кашель, а у мужчины с вывихом лодыжки нога распухла до слоновьих размеров. У мальчика большой палец руки был сломан дверцей машины и выглядел так ужасно, что я чуть не упала в обморок.