Шрифт:
Там, где учатся собачки,
Не пускают в школу нас.
Ты смотри учись отлично,
На четвёрку и на пять,
А то мы тебя не будем
С днём рожденья поздравлять!
Катя и Манечка с большим выражением прочли Бобику эти стихи.
Стихи Бобику очень понравились. Бобик долго хлопал в ладоши, то есть за него хлопала Манечка. А потом Бобик встал и попросил разрешения тоже прочесть свои стихи. То есть за него разрешения попросила Катя, и она за Бобика стала читать:
Гав-гав-гав! Гав-гав-гав!
У меня хороший нрав.
Я весёлый пёсик Бобик,
Всех я вас целую в лобик!
После этого Бобик сел за стол и набросился на торт. Наброситься-то он набросился, но только торт как был целый, так и остался. Потому что Бобик был матерчатый и по-настоящему есть не умел.
Тогда Катя и Маня пригласили к нему в гости на день рождения кота Мышкина. Мышкин сразу беззастенчиво влез на стол и сожрал полторта. Остальную половину он утащил под стул и там принялся, урча, доедать. Он оказался очень невоспитанный гость. И Маня с Катей тут же сочинили про него стихи:
Кто с ногами влез на стол?
После кинул торт на пол?
Это очень глупый Мышкин,
Зря он в гости к нам пришёл!
Они прочли эти стихи Мишкину, и Мышкин ужасно обиделся!
— Ах, так? — сказал Мышкин. — Ну, ладно, я про вас тоже сочиню стихи! Будете знать, как меня ругать!
Глупые девчонки!
Есть люблю я колбасу,
Всякие печёнки.
Ну а тортик ваш плохой, Гадкий и ужасный!
Это просто у меня
Аппетит прекрасный!
И он сел на стул и принялся облизываться как ни в чём не бывало.
— Ну и нахал! — обиделся Бобик. — Съел чужой торт, да ещё и обругал всех! Все коты такие нахалы! За это я его сейчас разорву на куски!
Бобик страшно залаял и бросился на Мышкина. А Мышкин выгнул спину и зашипел. А Бобик на него сел верхом. А Мышкин его скинул. А Бобик заплакал и сказал:
— Он мне испортил весь день рождения.
— Ничего, не огорчайся! — сказали Катя с Манечкой. — Мы тебе завтра устроим новый! А Мышкину этому противному ничего не устроим!
— Ну и не надо! — сказал Мышкин и, задрав хвост трубой, удалился.
Он пошёл в кухню и нажаловался маме, и мама пришла и велела Кате и Мане немедленно ложиться спать.
Вот так и кончился день рождения Бобика.
САМЫЙ ЛУЧШИЙ ШАХМАТИСТ
Катя и Манечка очень любили по вечерам сидеть с ногами на тахте и листать старые папины шахматные журналы.
Ни та, ни другая ничего в шахматах не понимали.
Как ни бился с ними Валентин Борисович, как ни старался научить их играть в шахматы, ничего не выходило.
Катя начинала ни с того ни с сего сочинять стихи, а Манечка вынимала из кармана куклу Зюзю, сажала ее на папину доску и просила папу поиграть с ней, потому что у нее, у Манечки, срочное дело: она хочет позвонить по телефону Нинке Кукушкиной и сказать ей, что у неё в копилке уже не сто одна копеечка, а сто три. И что ей подарили две новые открытки с видами Москвы и теперь у неё уже не сорок две открытки, а сорок четыре.
Прошло немало времени, прежде чем папа убедился в тщетности попыток привить дочерям любовь к шахматам и воспитать их вторыми Наной Александрия и Майей Чибурданидзе.
Да, в шахматы Катя и Маня играть так и не научились, но зато пристрастились с большим интересом рассматривать шахматные журналы, которые валялись и пылились в детской под диваном и которых за много лет накопилась целая куча.
Валентин Борисович как-то собрал эти журналы, чтобы их выкинуть, но Маня не дала, утащила в детскую и запихала под диван.
И вот теперь почти каждый вечер Катя и Маня листали старые журналы и разглядывали фотографии шахматистов.
Манечке нравились шахматисты с густыми чёрными бровями и длинными носами. А Кате нравились шахматисты лысые и обязательно в галстуках.
— Вот этот шахматист хороший, — говорила Катя. — Он лысый, и у него красивый галстук, как у нашего папы.
— Нет, он на папу не похож! Вот этот шахматист лучше! У него брови чёрные и нос длинный. Совсем как у нашего папы!
— А вот этот шахматист плохой. На нашего папу не похож.