Между тяжелой бронетехникой Легиона и противотанковой батареей республики завязалась артиллерийская дуэль. ПТУРов сохранилось очень мало, и в сложившихся обстоятельствах наиболее эффективным оружием была классическая артиллерия, неприхотливая и долговечная. Николай бросил туда лишь мимолетный взгляд. Но после этого был готов поклясться, что видел в бинокль, как Старшина подносит снаряды. Очевидно, в свой бинокль это заметил и комиссар, потому что тихо выругался.

ПТ-76 никак не хотел заводиться. Стартер ныл, но ему не хватало мощности.

— Аккумулятор сел! — закричал танкист.

— Какого хрена! Так быстро?! — заорал Людоед.

— Так ведь холодно! И провода эти ваши подсоединены!

— Может, потому и детонатор не сработал?! — крикнул Варяг, дернув рубильник еще раз.

— Да ему три вольта надо! А у меня тут пять-шесть еще выдает! — ответил разгоряченный Петруха.

— Ломы! Два лома есть?! — Крест схватил танкиста за грудки.

— Есть!

— Доставай! Живо!!!

Вертолет пролетел над дамбой, и из леса на него обрушился огонь крупнокалиберных пулеметов запасного полка, скрытого в зарослях. Ми-24 дал залп НУРами и стал уходить на разворот. Однако за ним уже тянулся дымный шлейф. Нет. До самолета ему еще далеко. Отогнали. Надолго ли?..

Илья кинул один стальной лом Варягу.

— Варя! Делай как я! Вставляй его в гусеницу! В направляющие! Вот так! На счет три навались на него всем телом! Петруха! На счет три выжми главный фрикцион!

— Чего?!

— Сцепление! Твою мать!

— Я понял!

— И-и-и р-р-раз, два, три!!!

Внутри боевой машины что-то лязгнуло, но танк не завелся, несмотря на то что и Крест и Яхонтов, каждый со своей стороны, навалились на ломы и заставили ведущую звездочку чуть прокрутиться.

— Падла! Я сказал, сцепление выжми!

— А я что сделал?! — отчаянно закричал танкист.

— На счет три! Паузу не делай! Варя! Давай еще раз!..

Наступление неумолимо подкатывалось к берегу Новой Республики. Вертолет, несмотря на повреждения, сделал новый заход, но на сей раз ударил оставшимися НУРами издалека; в ста метрах разорвался снаряд; один из ближайших танков Гау разорвало сдетонировавшим от попадания кумулятивного снаряда боезапасом; пехота противника спешилась и бежала к берегу; заклекотали пулеметы; теперь дымовые снаряды пускали легионеры, чтобы прикрыть движение пеших солдат…

— И-и-и р-р-раз, два, три!!!

Танк снова лязгнул, и вдруг выхлопная труба жутко чихнула, выпуская горький черный дым. Двигатель заревел. Варяг снова бросился к пульту детонатора и стал дергать рубильник. Дамба не взрывалась.

— Варя, оставь! Я сам все сделаю! Салага! Вылезай из танка и вырви провод этот на хрен!

Людоед бросился к Николаю и вдруг схватил его за плечи. Николай опешил. Он был весь поглощен наблюдением за вертолетом и приближающимися войсками Гау. Что хотел сейчас от него Илья?

— Николай блаженный! Бог тебя на руках носит! Помни об этом! — воскликнул Крест, улыбаясь как-то странно, и с силой затолкал Васнецову за пазуху какой-то сверток.

После этого Людоед прыгнул в освободившийся люк механика-водителя, и ПТ-76, рванувшись с места, устремился вниз по склону. К реке.

Васнецов, недоумевая, извлек сверток, что сунул ему Крест. Это была старая ткань для солдатских портянок. Он развернул ее и увидел там предохранитель ядерного заряда и флакон с эфиром, что дал им в Екатеринбурге Дитрих. Васнецов уставился на несущийся уже по реке танк, ведомый Людоедом. ПТ-76 мчался наискосок все ближе к центру реки и в сторону дамбы. И только теперь Васнецов понял, что произошло. И понял, что вот-вот произойдет. Он только теперь осознал природу своей тревоги, когда они впервые ступили на эту землю. А точнее, на замерзшую реку. Это же было предчувствие. До него лишь сейчас дошло предупреждение того странного старика в екатеринбургском метро. Блаженный понял, что грешил не на ту женщину. Не миловидная и добрая Лена способна погубить Людоеда. Его вообще никто не способен погубить, хоть старик и говорил, что это будет женщина… Нет. Это река. Река с женским именем. Река Лена.

— СТО-О-ОЙ!!! — заорал Николай во все горло и бросился по колее, что оставил танк в снегу, за ним. — Стой, Илья! Ахиллес! Остановись! Назад!

Комиссар, наблюдавший за тем, как вся их затея выходит из-под контроля, пустил из сигнального пистолета зеленую ракету. С тыла послышался шум. В движение пришел весь резерв, который был призван столкнуть Легион Гау, если тот начнет штурм берега. Схватка в нескольких километрах от них становилась все яростнее. Бой — ожесточеннее. Выстрелы из всего, что стреляло, все чаще…

— Людоед, стой! Ты же погибнешь! — продолжал голосить Васнецов, мчась к реке.

Варяг нагнал его и повалил в сугроб.

— Коля, ты ничего не сделаешь!

— Но он же погибнет!!!

— Он знает, что делает!

— Нет! Он не ведает! Она убьет его!

Танк был очень далеко. Его было еле видно. Он встал в километре от дамбы. Словно коршун, на него спикировал тот самый вертолет. НУРов у него не осталось, и он дал очередь из пулемета. Мимо. Вертушка пошла на второй заход. Позади послышался гул мотора. Комиссар махал рукой экипажу выдвинувшейся вперед «Шилки» и указывал в сторону покушавшегося на Илью вертолета. Снова барабанная дробь счетверенных стволов ЗСУ. Вертолет уцелел. Танк не двигался. Видимо, Людоед перебирался из места водителя в башню…