Мередит, не ожидавшая услышать здесь английскую речь, да и вообще не ожидавшая, что с ней кто-то заговорит, обернулась и увидела молодого человека, сидящего на пару табуретов дальше вдоль бара. Места между ними были заняты пиджаком хорошего покроя, небрежно брошенным на табуретки, а его крахмальная белая рубаха с расстегнутой верхней пуговицей, черные брюки и туфли странно противоречили его совершенно подавленному виду. Копна каштановых волос свешивалась на лоб.

— Местные виноградники. Из Сепи, это к северу от Лиму. Неплохое винцо.

Он повернул голову и взглянул на нее, словно желая проверить, слышит ли она, потом снова уставился в стакан красного вина.

Какие голубые глаза.

Мередит вдруг сообразила, что помнит его. Этого самого парня она видела не так давно на площади Де Ренн в похоронной процессии. Почему-то это воспоминание смутило ее. Как будто она украдкой подглядывала за ним, вовсе того не желая.

Она кивнула ему:

— Хорошо, — и обратилась к бармену: — S'il vous plaot. [23]

— Tres Bien, Madame. Votre Chambre? [24]

Мередит показала ему кружок на своем ключе и снова покосилась на парня за стойкой.

— Спасибо за совет.

— Не стоит благодарности, — сказал он.

Мередит поерзала на табуретке, чувствуя себя неловко от неуверенности — завяжется ли между ними разговор. Парень принял решение за нее, неожиданно обернувшись и протянув руку через черную кожу и дерево стойки.

— Между прочим, меня зовут Хол, — сказал он.

Они пожали руки.

— Мередит. Мередит Мартин.

Бармен положил перед ней бумажный кружок, поставил на него бокал, наполненный ароматным вином густого желтого оттенка, и ненавязчиво подсунул рядом чек и ручку.

Остро ощущая на себе взгляд Хола, Мередит попробовала вино. Легкое, чистое, с лимонным привкусом, оно напоминало белые вина, которые Билл и Мэри распивали по особым случаям или когда она приезжала домой на выходные.

— Великолепно! Отличный выбор.

Бармен взглянул на Хола.

— Encore un verre, Monsieur? [25]

Тот кивнул:

— Спасибо, Жорж, — и повернулся так, чтобы сидеть почти лицом к ней.

— Итак, Мередит Мартин, вы американка.

При этих словах он поставил локоть на стойку и запустил пальцы в свои непослушные густые космы. Мередит подумала, что он, пожалуй, не совсем трезв.

— Простите. Какую глупость я сказал.

— Все в порядке, — улыбнулась она, — и вы угадали.

— Недавно прибыли?

— Пару часов назад. — Она отпила еще вина и ощутила, как оно подпустило приятного тумана. — А вы?

— Мой отец… — Он запнулся, его лицо отчаянно перекосилось. — Мой дядя — владелец этого отеля, — закончил он.

Мередит сообразила, что вечером хоронили его отца, и ей стало совсем жалко парня. Она дождалась, пока он снова не поднял на нее взгляд.

— Простите, — сказал он, — сегодня не мой день. — Он допил вино и взял новый стакан, поставленный перед ним барменом. — Вы здесь по делам или отдыхаете?

Мередит показалась, будто она стала участницей какой-то сюрреалистической пьесы. Она знала причину его состояния, но признаться в этом не могла. А Хол, пытаясь завязать легкую болтовню с незнакомкой, никак не мог взять нужный тон. Паузы затягивались слишком надолго, мысли у него разбегались.

— И то и другое, — ответила она. — Я писательница.

— Журналистка? — живо спросил он.

— Нет. Я работаю над книгой. Над биографией композитора, Клода Дебюсси.

Мередит заметила, что искра в его глазах погасла и он принял прежний понурый вид. Она ожидала иной реакции.

— Здесь красиво, — быстро заговорила она, обводя взглядом бар. — Ваш дядя давно владеет этим заведением?

Хол вздохнул. Мередит заметила, с какой злостью сжались его кулаки.

— Они с моим отцом купили его в 2003-м. Потратили целое состояние, приводя его в порядок.

Мередит не могла придумать, о чем еще заговорить. Он, прямо сказать, не облегчал ей задачу.