— Как это понять? — грохотал его возмущенный тенор под высоким потолком. — Не трогайте меня!

— О! — услышала я возглас Олафа. Старик еще что-то орал. Я успела заметить,

как Олаф быстро уходит по коридору, уводя его с собой. Эдгар сопротивлялся, но викинг был сильнее.

— Bon voyage! — прошептала я им вслед, потратив на эту фразу последние силы. Тело налилось тяжестью, как будто в нем прибавилось тонны две веса. И сердце почему-то глухо стучало.

— Возьмите, вы испачкались.

Перед собой я увидела белоснежный платок. Накрахмаленный.

Лео… Он все-таки успел. Опытный вампир. Всегда приходит вовремя. Когда все закончилось.

С невероятным удовольствием я смяла хрусткие складки платка и стала вытирать руки. Надо же, ухитрилась где-то порезаться. На запястье была новая царапина. Вокруг себя накапала кровью. Машинально пробормотала:

— Вам лучше ко мне не подходить.

— Не переживайте. У меня нет желания набрасываться на вас.

Лео терпеливо ждал, пока я до конца поверю в происходящее.

— А теперь самое время уходить. Если вы, конечно, не собираетесь составить компанию Эдгару. По себе могу сказать, старик страшно зануден!

Мир стремительно несся к своим последним секундам. Лео пришел мне помочь?

— Поднимайтесь. Я провожу вас.

Я послушалась. Всегда слушаюсь Лео. Он на меня магнетически действует.

— Подкрепитесь.

Плитка шоколада была в знакомой шуршащей обертке. Я вспомнила: такой же шоколад всегда лежал утром около моей кровати. Время завтрака.

— Спасибо! — Наверное, я совсем бы расчувствовалась, но мне очень хотелось есть, сил на сантименты не осталось.

— А теперь последует вопрос о Максе?

Лео чуть склонился направо, приглашая меня к прогулке по коридору. Я пристроилась рядом, откусывая прямо от плитки. Сюда бы еще чашку горячего чая… Крепкого-крепкого. В моей любимой чашке с рыбками.

— О Максе, — согласилась я, хотя меня не покидала уверенность, что с любимым все хорошо.

— Его надо найти. Макс всегда слегка торопится. Эдгар его обманул, загнав вместе с Ириной в лабиринт.

— Снова этот лабиринт? Пока я здесь видела только сумасшедшие лестницы.

— Вы когда-нибудь видели картины Маурица Эшера, нидерландского художника-графика? Он баловался рисунком перспективы, доказывал относительность плоскости. «Рисующие руки». Не слышали? Этот дом построен по его чертежам. Любая лестница, ведущая вниз, превращается в идущую вверх. Верхний этаж переворачивается в подвал. Оптические иллюзии. Вы обратили внимание на потолок?

Лео поднял вверх палец. Я задрала голову. Да, я уже видела летучих мышей на белом фоне. Они и правда были нарисованы.

— Эдгару всегда претило что-либо рассматривать в трехмерном зоопарке традиционного. В любом стандарте ему виделась плоскость. Человек знаком с четырьмя измерениями. Три пространственных и одно временное. Вампиры понятие времени отменяют, поэтому и все остальное требует пересмотра. Очевидное перестает быть фактом.

Голос Лео словно дополнял рисунок, что я сейчас рассматривала. По белому фону летели черные летучие мыши. Три крупные в центре. По мере удаления от середины крылатые создания уменьшались, создавая ощущение выпуклости изображения. Центральные мыши соприкасались друг с другом лапками, с другими фигурами соединяясь кончиками крыльев.

— Зрение, привыкшее к стандартам, не всегда готово рассмотреть за очевидным другую реальность.

Я ахнула. У меня на глазах белый цвет выступил вперед и стал рисунком, а черный превратился в фон. Ангелы! Края крыльев черных мышей стали границами белых ангелочков. Ножки, юбочки, взметнувшиеся вверх крылышки, головки, спрятанные между ушками мышей… Теперь в центре композиции были не три летучие мыши, а шесть фигур — три черные и три белые.

— Так же, как не каждый способен вписать в свое обыденное сознание соседство с вампирами. Да и вы, Маша, для подобных личностей существовать в принципе не можете.

Я кивала, не в силах оторваться от странного изображения. Глаза невольно считали ангелочков. По центру три, следующий ряд идет боком, здесь шестнадцать…

— Черное и белое подобно друг другу, рай и ад меняются местами, — говорил между тем Лео. — Их здесь каждый раз по шесть, два по три. Ангелы и демоны. Все относительно. Зависит от того, что принять за фон. В этом месте можно застрять надолго. И комнаты здесь без окон.

Сказал и замолчал. Словно отсутствие окон настолько очевидная вещь, что разъяснений не требует. Я подождала. Подумала, не хмыкнуть ли, разрешая продолжить объяснения. Отсутствие окон меня особенно заинтересовало. Что-то в этом было знакомое. Действительно, в той комнате, где я была с самого начала, окон не было.