Рысь неподвижна.
— Котька!
Она шевельнулась и снова застыла, будто прислушиваясь.
— Котька! — уже с отчаянием кричу ей и прижимаюсь к самой решётке.
Вдруг Котька рывком вскакивает и, глухо заворчав, идёт на мой голос…
Подходит, неторопливо обнюхивает моё пальто и снова бредёт к себе в клетку.
Мне снова хочется позвать её. Однако это бесполезно: Котька лишь смутно помнит мой голос. Что ж, так и должно быть — ведь у неё теперь новый хозяин
