— Это ещё кто? — удивился водяной.

Воспользовавшись замешательством человекообразного ни рыбы, ни мяса, зомби Михалыч оторвал свою правую стопу и запустил ею в водяного.

— Воть те, гаденыш.

Водяной потерял сознание и пошел на дно, словно подбитый торпедами эсминец.

Растерянная блондинка снова оказалась в воде и не заметила, как Михалыч подцепил ее палкой и подтянул к берегу.

— Любимая, — радостно произнес зомби, принимая девицу в объятия, — как я долго ждал тебя, Грязина.

— Я Бэлла, — заплакала блондинка. — Уродливый дядька, отпусти меня, пожалуйста.

— Теперь я тебя никуда не отпущу, — обрадовал зомби. — Сейчас свадебку сыграем. Жить станем на кладбище, у меня могила уютная. С нами будут ещё мой брат да бабка чья-то жить, — Михалыч засмеялся, — но, как говорится, лег в могилу — лежи спокойно. А возможности у нас нынче! Заживем.

— А у меня парень вампир!

Зомби подмигнул единственным глазом и сказал:

— О! Значит, тоже в гробу спит! Приглашай его. Я ведь сам швед…

Повел, хромая, новоиспеченный женишок свою обнаженную невесту на кладбище. Где, скорее всего, либо он сыграет свадьбу, либо Бэлла сыграет в ящик. Но не все так просто в окрестностях нашего отеля. В голове старой-престарой ведьмы, что жила неподалеку от сточной канавы и наблюдала за описанной выше сценой, возник гениальный план. Для его воплощения она обернулась красавицей блондинкой, скинула с себя одежды, немного покривлялась перед зеркалом, села на метлу и полетела на встречу с парнем конкурентки. Она тоже читала в романах об умопомрачительном вампирском сексе, который, несомненно, придал бы ей сил, отодвинув момент встречи со смертью ещё на несколько лет.

Тедди был вполне счастлив, оказавшись снова на ресепшене в гордом одиночестве. Ворона он догонять и не пытался, а блондинке, если что, можно будет сообщить, что тот его попросту съел. Ну, а потом подавился и выплюнул обратно.

Чувствуя себя усталым и разбитым, портье растянулся в кресле, закинул ноги на стойку и приказал себе ни о чем не думать, а судьбе — оставить его в покое хотя бы на остаток ночи.

Судьба не вняла. Тедди почувствовал, что в холле кто-то есть. Прислушался. Тишину все так же не нарушало ничего. Чуткий вампирский нос не улавливал ни одного постороннего запаха. И все же ощущение чьего-то присутствия не проходило. Тед поежился и постарался отогнать неприятное чувство. Но странный безглазый взгляд продолжал сверлить отовсюду, пронизывать, изучать, словно под микроскопом. Вампир снова заозирался и снова не обнаружил ничего подозрительного. Успокоив себя тем, что под покровительством богини ему едва ли может угрожать что-то серьезное, он растянулся в кресле, с которым с вечера пытался сродниться, и попытался задремать. О том, что вожделенное покровительство наступит не раньше, чем через две ночи, он начисто забыл и потому был, мягко говоря, шокирован, когда неведомая сила пинком сшибла его с насиженного места и протащила сначала вдоль стойки, а потом и вдоль всего холла, к входной двери. Едва не врезавшись своей нетопырской мордой в массивное дерево дверей, Тедди сумел затормозить, вскочил на ноги и, на всякий случай, принял боевую стойку. В холле стояла тишина, и никаких признаков жизни по-прежнему не было.

— Ну, ты и урод! — сообщил Тедди неизвестно кому и совсем уж было собрался вернуться обратно за ресепшен, как вновь оказался в горизонтальном положении и, на этот раз по воздуху, болидом полетел головой в стойку. Вампирская реакция все же позволила перегруппироваться и не оставить клыки в ламинате, но плечом вампир приложился изрядно. Потирая ушибленное место, Тед снова поднялся на ноги. Холл снова был тих. Некоторое время оба они молчали, словно ожидая, кто первый сделает выпад. У Тедди терпения оказалась меньше.

— Выходи, гад! — потребовал он и тут же снова отправился в полет.

После шестого раза вампир понял, что тактику нужно менять. Драться с невидимым и неосязаемым противником смысла не было. Тедди снова смел себя веничком, подобрал и залихватски нахлобучил фирменную шапочку, молча продефилировал к стойке и склонился в подобострастном поклоне. В конце концов, может этот драчун требует от него выполнения служебных обязанностей.

— Не соблаговолите ли вы, досточтимый сэр, явиться пред очи вашего ничтожного слуги? — пропищал он.

И тут же шлепнулся на четвереньки, получив пинок под зад, все еще ощутимый, но уже не такой болезненный. Не торопясь подняться, Тэдди задумался. Похоже, он двигался в верном направлении, но вредному невидимке все еще что-то не нравилось.

— Не будет ли сударь столь любезен… — начал он снова, но договорить не успел, и пинок на этот раз оказался сильнее, чем прежде. Тед осознал направление поиска.

— О, ваше прекрасное величество! — произнес вампир, решив, что перебдить полезней для собственной шкурки. И оказался прав. На этот раз он отделался просто подзатыльником.

Далее сыпавшиеся из него высочества, милорды, сиры, микадо, благородные доны и прочие титулы в течение минут пятнадцати приводили к разной тяжести увечьям, но Тедди чувствовал, что выбрал правильную политику. Тут его осенило, что он совсем забыл о недавно им лично выдуманной страшилке и, расплывшись в ехидной улыбочке, вампир провозгласил:

— О мессир, великий и ужасный! — и тут же растянулся ничком на полу — видимо, для профилактики.

Перед следующим раундом вампир долго потирал отбитый об пол подбородок. Вконец отчаявшись вспомнить еще хоть что-то, он обозлился не на шутку и, ломая комедию, пал на колени, молитвенно сложил ладони и затянул на одной ноте: