— Жаль. Мне было бы любопытно понаблюдать, куда она денет этих двух визгливых монстров. Госпожа Коркаран очень страдает, что режиссеры ей уже не дают роли двадцатилетних нимфеток. Ну да Фортуна ей в судьи. Следующим должен прибыть некий Ролесси Шкода. Наша, так сказать, темная лошадка. Известно только, что он катастрофически богат, болезненно пунктуален и аккуратен. Как выглядит, не знаю. Но мне кажется, что проблем с этим гостем не должно возникнуть. И последним, ужасно опаздывая, приедет Актелион…

— А его имя?

— Сценический псевдоним. Я совершенно не уверен, что он сам помнит, как его зовут на самом деле. Певец, кумир девочек-тинэйджеров. Строит из себя этакого брутального романтика. Весь покрыт татуировками и пирсингом. Скорее всего, прибудет со своей девушкой. По крайней мере, она считает себя его девушкой. Басист в его группе, пишет тексты, плюс к этому исполняет обязанности менеджера. По большому счету, именно на ней и держится вся его популярность. Влюбленная дурёха, совершенно не замечающая, что ее просто используют. Актелион без нее не принимает ни одного важного решения. Он очень печется о своей популярности. Так что, не слишком пугайся, дорогой, если он прибудет с подобающим размахом.

— Толпы журналистов? — портье заметно напрягся.

— Нет, нет, не беспокойся, мой клыкастый друг. Наша встреча будет проходить в атмосфере абсолютной секретности. Ни одна акула пера сюда не просочится.

Вампир непочтительно фыркнул. Секретностью в данном предприятии и не пахло.

Портье с каждой минутой все больше не нравились новоприбывшие. Они сулили неприятности. Даже этот слащавый юноша ощущался пугающе сильным. За стеклами модных очков он видел долгие годы памяти и опыта, никак не вяжущиеся с хрупким телом.

— А теперь ответь мне, Тедди-бой, — Марко внимательно взглянул на портье, проводя рукой по лацканам его пиджака, — нашим гостям не будут мешать твои гастрономические пристрастия?

Вампир судорожно сглотнул, всматриваясь с насмешливые старые глаза.

— Нет, сэр.

— Марко, ты опять запугиваешь обслугу? — сизые клубы дыма изменили свою форму и будто опустились на уютное кресло.

Юноша недовольно повел плечами, осматривая комнату. Ему безумно не нравился интерьер апартаментов: слишком яркие цвета, тяжелая мебель, отделанная псевдозолотом, аляповатые шторы с бахромой.

— А что делать? Не запугай я его сейчас, он бы точно вонзил клыки в кого-нибудь из гостей или в их сопровождающих. Потом решай эти проблемы. Нам хватит и тех, которые мы сами создадим.

— Вампир-портье, — дым слегка уплотнился, принимая характерные очертания человеческой фигуры, — любопытно. Редко человеческие существа рискуют брать такую обслугу. О, тьма и ее порожденья, Марко, хватит смотреть на эту комнату, как на своего личного врага. Не нравится — меняй.

— Вы полностью доверяете моему вкусу? — слуга склонил голову, сверкнув глазами.

Послышался бархатистый смех. Облако дыма пошло рябью и преобразовалось в господина Вилебранда.

— Нет, конечно, мой старый друг. Будь твоя воля, здесь все было бы украшено бантами, рюшами и завалено модным текстилем, — Марко обиженно надулся и сжал руки в кулаки, — но я доверяю твоему чутью. Так что, вперед.

Слуга, все еще недовольно хмурясь, повернулся к Грегори спиной, тихо бормоча под нос:

— Ваша бы воля, так здесь все было бы завалено коврами и несло благовониями. Я желаю, чтобы…

Остальные его слова невозможно было разобрать, настолько слились они в один текст.

Юноша смешно зажмурился и скрестил пальцы. Мгновение, и люкс заволокло плотным туманом, который исходил из Вилебранда. Тот, будто не замечая этого, задумчиво вертел в руках стакан с янтарным напитком. Еще миг, и все рассеялось. Вместо унылого, стандартного номера появился просторный, светлый кабинет с высокими книжными стеллажами возле стен, уютными креслами цвета кофе и большим круглым столом по центру комнаты, возле которого стояли шесть стульев.

Марко открыл глаза и прищелкнул языком, явно довольный результатом. Провел рукой по гладкой, полированной поверхности стола и, достав из кармана запечатанную колоду карт, бросил на стол. На коробке, как и на рубашке самих карт, была изображена рогатая ухмыляющаяся рожа.

Грегори удовлетворенно хмыкнул и щелчком пальцев добавил высокую напольную вазу с орхидеями. Юноша склонился к нежным, бледным цветкам, вдыхая тонкий аромат.

Вилебранд медленно подошел к юноше и провел рукой по его волосам.