– Магистр Владиэль, что случилось?- главный придворный маг только что вошел в Малый магический зал и, конечно, не был в курсе дела.

– У Владыки плохое настроение и коллега попал под раздачу,- ответила за мага магитресса Аньес.

– Не было никакой "раздачи",- качнул головой Владиэль,- он даже голос не повысил, но этот взгляд...

– Что опять случилось?- глава магов опустился в кресло и вопросительно посмотрел на магитрессу.

– Не знаю, магистр, никто не знает... Полчаса назад капитан Тирриол вошел к нему с докладом, через пять минут он вышел, а еще через минуту старинный фарфор, стулья из красного дерева и статуя великого Раосси превратились в мусор.

– Что его на сей раз так разозлило?

– Об этом лучше спросить Гвардейцев, но они стеной встали около его покоев и на данный момент безопаснее пообщаться с голодным драконом, чем с ними.

– Да-а-а... Магистр Владиэль, а что вы хотели сообщить Владыке?- Арвисиан повернулся к поникшему коллеге.

– Провидица хотела сообщить ему нечто важное, и я по глупости пошел к нему,- голос мага был полон безнадежности.

– Магистр, вы же знаете, как он на нее реагирует. А если учесть учиненный им разгром... Ясно же было, в каком тот находиться настроении, что ни к чему хорошему ваш приход не приведет.

– Простите, алф'иллс, сделал глупость... Но она так настаивала... Она действительно прочитала, нечто важное. И даже сейчас, когда ей сообщили, в каком настроении правитель пребывает, она продолжает рваться к нему, хоть и знает, что тем самым рискует навлечь на себя еще большую немилость.

– Да, вы правы, это странно,- кивнул ему Арвисиан.- надо этот момент уточнить.

Стеклянные стены... И как ей может нравиться эта комната?! Как будто сидишь на шпиле самой высокой башни. Отовсюду тебя видно и открыт выем ветрам. Но ее, похоже, это не заботит и тот дискомфорт, который почувствовал маг, войдя в круглую комнату со стеклянными стенами и крышей, абсолютно не был знаком этой женщину.

– Сударыня?- маг не поклонился, она этого не заслуживала, лишь слегка наклонил голову, как бы давая понять, что готов ее выслушать.

Эльфийка повернулась к магу и чуть улыбнулась.

– Я знала, что придешь именно ты.

– Давайте без фамильярностей,- грубо оборвал ее магистр.- Вы хотели что-то сообщить Владыке. Он сейчас не в настроении, но если это важно я прослежу, чтобы ваше послание достигло его ушей.

– После того как он вернулся из внешнего мира вспышки агрессии и апатии стали появляться чаще. Что с ним там случилось?- женщина подошла к столу и начала задумчиво перебирать предметы, лежащие на нем, как будто пытаясь тем самым растянуть время.

– Вы именно это и собирались спросить у правителя? Не замечал за вами склонности к самоубийству,- Арвисиан резко отвернулся и направился к двери.- В следующий раз, сударыня, тщательно обдумайте свой поступок, прежде чем просить аудиенцию у Владыки, иначе последствия для вас могут быть очень печальны.

– Арвисиан... вы выбрали неправильный путь,- она внимательно посмотрела на мага и улыбнулась.- Вы все призываете его забыть то, что он недавно пережил и жить дальше, как ни в чем не бывало... Но он этого не хочет. Пусть никто не заставит его в этом признаться, но... ему слишком дороги те воспоминания.

– Не понимаю вас,- маг надменно приподнял брови, но при этом старался не заметно от собеседницы унять бешеный стук сердца.

– Не понимаешь?..- женщина взяла в руки магический кристалл и, дурачась, посмотрела сквозь него на магистра:

Прости, господин, дерзость мою

И страсть в своем сердце уйми,

И титул, и власть, и богатства твои -

Они не нужны мне, пойми.

Я - вольная дева, лишь Небу слуга

И силой не сломишь меня,

Не страшен мне твой грозный взор,

Король, я не люблю тебя!

– Вы спятили?!- прервал ее главный маг, не дожидаясь, пока женщина продекламирует всю легенду "О короле Ликиэле и Небесной Деве".

– Да, я сумасшедшая. А вы только сейчас узнали?- эльфийка положила кристалл на подставку и активизировала его заклинанием. Над столом заметались фигуры, загрохотали заклинания, зазвенели мечи - шло сражение, и хотя его исход был хорошо известен магу, но сердце неприятно екнуло, от осознания того, насколько близко они находились от провала.