Он ждал, когда она покинет комнату. Вместо этого она остановилась неподалеку от его изголовья и затеяла какую-то возню. Затем притихла. Он не видел ее, а повернуться не мог, поэтому спросил:

— Что вы делаете?

— Готовлюсь ко сну.

— Здесь?

— Конечно. Я все время сплю здесь, с самого приезда.

Он вздохнул. Только этого ему не хватало.

— А что об этом думает ваша подруга Хайда?

— Она сама предложила. В конце концов, кому-то ведь нужно было находиться подле вас.

— Правильно, — согласился он, потом добавил: — Но завтра я отправляюсь в путь. Еду обратно.

Его слова эхом отозвались в комнате. Голос Куина, казалось, проник в каждый ее уголок.

— Я должен ехать. Разве вы не понимаете? — пробормотал он.

— Нет, но я вам верю.

— Проклятие! Послушайте, я действительно ценю все, что вы для меня сделали. Просто раньше я был не в состоянии поблагодарить вас. Дьявол! Я даже не помню, как попал сюда.

— Я отобрала у вас ключи от джипа.

Он засмеялся, жалея, что не видит ее лица.

— Не припомню этого. Довольно умно с вашей стороны.

— Я была в отчаянии. Поняла, что вы больны. Думала, вы заразились от меня лихорадкой.

— Жалко, что не заразился. А может быть, вы меня и купали так же, как я вас?

— Вы сомневаетесь?

Она пошутила. Конечно же, пошутила. Несомненно, в доме кроме них есть еще люди. Возможно, один из мужчин помыл его, если была в этом необходимость. Он помнил нежность чьих-то рук, прикасающихся к нему. Неужели это была…

— Дженифер!

— Да?

— Вы действительно мыли меня?

— Угу! И это напомнило мне, что я хотела вас кое о чем спросить. Что за шрам у вас на животе? Похоже на ножевое ранение или что-то в этом роде.

О Боже! Она не шутит. Придись удар чуть ниже, и у него никогда не было бы неприятностей вроде той, которую Куин испытывал сейчас.

— Спокойной ночи, Дженифер.

— Спокойной ночи, Куин.

Ему показалось, что она улыбается. Чертовка, однако. Очень довольна собой!

Все-таки хорошо, что он завтра уезжает. Для обоих хорошо.

На следующее утро, когда Дженифер вошла в маленькую комнату, где они с Куином ночевали, она увидела, что он стоит у окна, обернувшись ниже пояса простыней.

— Доброе утро, — сказала она, восхищаясь его широкими загорелыми плечами и узкой талией. Повязка на руке резко выделялась на фоне смуглой от загара кожи.

Он обернулся на звук ее голоса и сверкнул на нее глазами.

— Где, черт побери, моя одежда?

— Я хорошо выспалась. А вы?

— Где сигареты?

— А я-то думала, вы бросили курить, — посетовала она, подходя к кровати и поправляя постель.

— С чего это вы взяли?

Дженифер пожала плечами, не удостоив его даже взглядом.

— Я думала, это само собой разумеется! Вы не курили целых четыре дня!

— Это потому, что три из них я не приходил в себя, — сдержанно ответил Куин, проводя рукой по взлохмаченным волосам.

Дженифер вдруг представила, как бы выглядел с утра его сын, особенно если бы ночью ему приснился страшный сон. Она улыбнулась и попыталась умиротворить его.

— Неплохо для начала! Вы довольно преуспели в борьбе по выведению никотина из организма.

Он молча уставился на нее. Потом сказал:

— Дженифер, может быть, хватит заниматься спасением мира?! Меня тоже спасать не нужно.

Он подхватил волочащуюся по полу простыню и шагнул к ней.

— Мне нужна одежда и сигареты. Немедленно.

Другого она и не ожидала. Такой уж он человек. Привык всегда быть хозяином положения. А тут такая история.

— Пришел доктор осмотреть вашу руку.

— Пошел он к черту! Разве вы не слышали, что я сказал?

— Конечно, я не глухая. В доме наверняка все вас слышат.

Повернувшись на каблуках, она направилась к двери. Остановившись у порога, спросила:

— Вы всегда такой по утрам?

Затем закрыла за собой дверь, прежде чем Куин успел ответить на ее колкость.