– Взгляни на меня! – Нолан произнес это мягче, чем хотел бы, и виной тому было его собственное разросшееся желание. – Ну же! Взгляни!

Он зажал между большим и указательным пальцами отвердевший сосок Сюзи, затем слегка оттянул его – так, как если бы делал это губами.

Сюзи невольно застонала.

– Прекрати!

– Шшш… – было ей ответом.

Она потянулась к губам Нолана, безмолвно умоляя о поцелуе, но тот лишь сильнее сжал ее грудь, прежде чем переместиться к другой. Дыхание Сюзи участилось – Нолан мимоходом отметил это, пытаясь справиться с собственным. Он чувствовал, что будет чудом, если оргазм не произойдет у него раньше, чем у Сюзи.

Сделав глубокий вдох, Нолан медленно переместил ее руку вниз, к той части тела Сюзи, которая настоятельно требовала его внимания. Глаза Сюзи распахнулись, когда он плотно прижал ее ладонь к интимному участку между ног. В следующую минуту она ахнула, потому что Нолан принялся настойчиво ласкать ее, используя ее же руку. Пальцами другой руки Сюзи нащупала застежку его джинсов, однако Нолан быстро переместил их вверх, на упругую грудь.

– Нет… – выдохнула Сюзи, и ее глаза вновь сами собой закрылись от удовольствия, которому она больше была не в силах противиться.

Нолан ласкал ее интенсивнее, быстрее, понимая, что она близка к завершению. Сюзи может говорить что угодно, но его задача заставить ее сдаться. В какой-то момент все ее тело сильно напряглось, затем она судорожно содрогнулась и громко вскрикнула. Словно в ответ, Доул непроизвольно сделал мощное движение бедрами.

Спустя какое-то время глаза Сюзи медленно открылись, дыхание постепенно успокоилось.

– Вот видишь, – сдавленно и хрипло заметил Нолан, глядя не нее сверху вниз, – я тебе совершенно не нужен.

Он отпустил Сюзи, прежде чем окончательно потерять над собой и без того призрачный контроль. Отвернувшись, он снял с куста кобуру с пистолетом, надел и пошел прочь. Все его тело сотрясалось от бешеного тока крови в жилах, область бедер была скована болью желания.

– Может, ты и прав, – крикнула Сюзи вслед. Ее голос все еще звучал неровно.

Он остановился, медленно повернулся, поправляя кобуру на плече. Вид Сюзи поколебал его уверенность. Мокрая, со спутанными волосами и блестящими глазами, разгоряченная после испытанного минуту назад удовольствия, она была хороша как никогда.

Гордо подняв подбородок, Сюзи устремила на него царственный взгляд.

– Возможно, я в самом деле не нуждаюсь в тебе, – хрипловато произнесла она. – Но я хочу тебя. – Беззвучно ступая босыми ногами по каменным плиткам, которыми было выложено пространство вокруг бассейна, Сюзи направилась к Нолану. В короткой шелковой тунике она напомнила ему в этот момент греческую богиню.

Сердце Нолана билось прямо в горло.

– Очень глупо с твоей стороны, – выдавил он с трудом.

– Не стану спорить. – Сюзи убрала прилипшую к щеке мокрую прядь темных волос и пристально взглянула Нолану в глаза. – Возможно, я дура. Но не трусиха.

Тот вдруг почувствовал себя неловко.

– Ну да, понимаю, – криво усмехнулся он. – Большой сильный защитник, к которому ты обратилась за помощью, на поверку оказался трусом, я прав?

Разумеется, сам Нолан так не думал. Он ничего не боится, а уж смерти и подавно.

– В каком-то смысле, – спокойно кивнула Сюзи. – Ты пытаешься спрятаться от мира. Но посмотри вокруг! Неужели ты действительно рассчитываешь на то, что эти стены и охранная сигнализация способны остановить такого человека, как Стервятник?

Нолан заметно смутился.

– И еще… – со вздохом продолжила Сюзи. – Разве горечь и безразличие, за которыми ты прячешься, способны изменить прошлое? – Она покачала головой. – Нет. Все это не может вернуть тебе жену и сына.

Нолан нервно глотнул воздух. Его глаза защипало от слез.

– Замолчи, – выдавил он. – Ты не понимаешь, о чем говоришь.

– Это ты не понимаешь! – горячо возразила Сюзи. – Ты потерял не только семью, но и себя.

– Да что ты знаешь о моих чувствах! – Он отвернулся от нее. Ему захотелось поскорее уйти отсюда. Он не желает ни слышать этого, ни заново переживать.

– Ты трус, Нолан.

Он крепко зажмурился, изо всех сил стараясь сохранить спокойствие. Обида и физическое желание сплелись в нем в тугой клубок, готовый в любую минуту взорваться. Сюзи не понимает. Он больше никогда не рискнет повторить то, что было в его жизни до краха. Никогда.

– Ты боишься взять то, в чем нуждаешься, потому что боишься вновь потерять. Вот ты и притворяешься, будто тебе все безразлично: и жизнь, и люди. Притворяешься! – повторила она, вбивая последний гвоздь в гроб самообладания Доула.