Не так давно я разговаривал с молодой матерью, которая переезжала и другой штат. Ее концерн нашел для нее дом с хорошим соседством, так что ее дети не столкнутся с «нежелательностями». Она даже подумывала не отправить ли детей в частную школу. Даже, если родители могут позволить лучшее образование для своих детей, дети узнают больше от своего ближайшего окружения, чем от так называемой «лучшей» среды. Настоящее обучение происходит между родителем и ребенком. Дети по бытовым и жизненным ситуациям учатся у своих родителей. Если ребенка послали в частную школу, игнорируя факт существования бедных, ребенок никогда не узнает истинное значение бедности. Это только увеличивает дистанцию между имеющими и не имеющими и на шаг отступает от принципа гуманизма.

Если вы сомневаетесь в том, что жестокая система, существующая по принципу «выживает сильнейший» все еще жива, обратите внимание на то, кого любая компания увольняет в первую очередь. Это самые слабые, это те, у кого меньше всего сил, у кого меньше всего способности устоять на собственных ногах, это люди с крайне низким самомнением.

Во всех бизнес-классах моей организации процесс обучения и тесты выполняются кооперативно. Если бы наши методы обучения пришлось оценивать традиционным учителям, они назвали бы такую помощь и поддержку мошенничеством. Мы же называем этот принцип иначе – кооперированием.

Однажды в своей книге «Абелин Парадокс» Харвей спрашивал: «Не кажется ли вам странным, что практически все институты образования в нашей культуре, от детских садов до высших школ, называют мошенничеством процесс оказания и получения помощи?»

Общепризнанная истина гласит: одна голова хорошо, а две лучше. Японцы помнят об этом, и поэтому японские студенты обучаются в группах. Они понимают, что в то время, как кто-то силен в математике, ему требуется помощь и поддержка в другой сфере, в языке или музыке к примеру. Если кооперируются двое или несколько студентов, выигрывает каждый из них, причем каждая личность, обучаясь таким путем не теряет, а наоборот увеличивает чувство собственной значимости через оказание помощи своим товарищам. Это чувство коллективизма, взаимопомощи и самореализации обучает намного более важным вещам, чем получение высоких баллов, хотя честно сказать это тоже удается не без труда.

Западное образование нацелено на взращивание суровых индивидуалистов, абсолютно всемогущих, самодостаточных и одиноких. Эти супермены и супервумен знают все правильные ответы и редко, если не сказать никогда, ошибаются. Нет необходимости кому-либо что-нибудь им говорить. Они отделены невидимой, несокрушимой стеной от тех, кто слабее. Если ваша организация наполнена такими управляемыми исключительно собственным эгом индивидуалистами, у вас будет атмосфера нездоровой конкуренции и такой хаос, что этого вполне хватит и без внешних проблем. Западный бизнес соткан из предательских нападений, мелодрам и сплетен так же, как и менеджмент предполагает постоянную борьбу, в которой владельцы акций требуют постоянного увеличения оборотов, а служащие пытаются прыгнуть через голову другого, чтобы достичь верхушки – словом каждый действует так, как будто в мире существует единственная достойная цель – удовлетворить личные нужды. Неудивительно, что на фоне такого всеобщего раздора мы падаем в глобальную экономическую пропасть.

Причина успеха Японии в бизнесе в том, что у них не принята внутренняя конкуренция. В японской культуре драмы и разного рода огорчения считаются неприличными. В Австралии я наблюдал худшую противоположность, где считается, что отсутствие внутренней борьбы не может быть показателем высокого уровня бизнеса, а если труд и менеджмент скооперировались бы, то это было бы просто не «по-человечески». Борьба – часть австралийской культуры бизнеса. Их экономика – отражение этого принципа, и люди за него расплачиваются. И все это начинается со школ!

Несколько преподавателей добилось значительного успеха в области кооперативного обучения. Единственная проблема в том, что в отличии от них, родители продолжают интересоваться, а как же успевает их маленький Джонни по сравнению с другими детьми в классе.

Заканчивая эту главу, я чувствую, что испытываю дискомфорт в своем желудке из давнего прошлого, когда перед моим мысленным взором предстает моя подруга Марта, сидящая за своей партой и плачущая над тестом по математике. Какой печальной и несчастной она должно быть тогда была, думая, что она самая тупая ученица в классе.

Эти бессмысленные страдания невинных детей, которые присутствуют в наших школах, заставляют меня снова и снова удивляться тому, почему родители продолжают позволять системе доставлять душевную боль их детям.

До тех пор, пока мы осознанно и по собственному желанию не положим конец тому вреду, который был принесен нам, настаивая на том, чтобы более он не был причинен никому, наша образовательная система будет продолжать свою разрушительную игру, в которой даже самые маленькие дети настраиваются друг против друга. Мы должны остановить эту систему, где детьми управляет страх, и где все поделены на категории победителей и проигравших. Нам нужно изменить это так, чтобы талант и самоуважение ребенка оценивались как истинные сокровища, которыми они и являются в действительности.

«У меня нет причин волноваться, я еще слишком молод».

Как часто вам приходится слышать подобные высказывания? И кстати, как часто вы сами делаете подобные заявления? Каждый раз, когда я это слышу, я задаюсь вопросом – в каком же возрасте человек начинает воспринимать возрастной процесс как реальность.