– Йолов! — Громко позвал меня отец. — Слушай внимательно меня и запоминай. На нас напали бандиты. Атола и Лата они убили, а нам с тобой чудом удалось сбежать от них. — Он что не видел, что произошло или не мог поверить в это?

– Но, отец. — Начал противится я. — Ты сам знаешь, что это были не разбойники, а демоны, адские твари. Простые люди так внезапно не пропадают и не срывают кресты и швыряют их в огонь.

– Замолчи сейчас же! — Прикрикнул он на меня. — Кто нам поверит? А если нас посчитают колдунами, принёсшими в жертву своих друзей ради сделки с дьяволом? Священники сейчас всё больше и больше находят ведьм, а я не хочу быть среди них. Даже упоминание о чем-то таком, вызовет подозрение, и нас казнят! А, тверди мы о бандитах, никто не заподозрит нас, даже если это ложь. Сейчас их много развелось, и ничего необычного в этом нет. — Отец учил меня лгать ради своёго спасения, видимо, этот урок мне нужно выучить. Полностью успокоившись и перестав плакать, я стал обдумывать, что сказать в деревне, по возвращению туда. Надо согласовать это с отцом, дабы наши рассказы казались одинаковыми.

Выдумав ложную историю о внезапном нападении разбойников, мы зашагали к храму. Сперва следовало зайти именно туда и сообщить обо всём священникам. Они же в свою очередь зазвонят в колокол, что бы собрать вокруг народ и поведать им печальные вести. Меня интересовало ещё одно. Пойдут ли на следующий день искать тела Лата и Атола. Нас попросят показать дорогу, а когда мы приведём их на место, обнаружится совсем другое и нас накажут.

– Отец. — Я потрепал его за руку и высказал свои мысли по этому поводу. Он, прихрамывая, остановился и задумался.

— Как поступим-то? — Недоумевая, спросил он меня. Необходимо отвести их к нашему пристанищу в лесу, но в деревне никто не знал, где именно оно находилось. Я помнил, где раньше располагались демоны. Их четыре лежанки вполне могли сойти за наши ложа. К тому же, обстановка была такая, словно там действительно произошло нападение. Но папаня, ни в коем случае не должен узнать, что там были они, поэтому я сказал ему лишь, то, что отведу всех к другому месту и он довольно закивал в ответ.

Под утро мы завалились в деревню и рассказали выдуманную нами сказочку. Все беспрекословно поверили нам на слово, и ни у кого не возникло подозрений на наш счёт. Правдивости добавило то, что мы были все в синяках и ссадинах от побоев. Мать, уложив отца и меня на два дня отдыхать, откармливала и отпаивала нас, на деньги, что выручила за ткань.

Жена Атола слёзно молила отвести её к месту погибели сына и мужа, но в деревне не спешили с этим, а собирали побольше людей, чтоб отправится всем вместе за их телами.

На третий день после нашего возвращения, мы повели всех туда. Придя на ложное место указанное мной, наши соседи обнаружили лишь, то, что нашёл там я. Когда же они начали спрашивать, где мёртвые, отец предположил, что бандиты могли сами их похоронить в лесу. Нам опять поверили и посочувствовали. Угрызений совести я вообще не чувствовал, поскольку считал, что поступаю правильно.

За эти несколько дней я хорошенько подучился врать и не выдавать себя при этом. Из любой ситуации можно извлечь что-то полезное для себя.

Отпевание Атола с Латом в Храме состоялось сразу по возвращению из леса. Несчастная вдова рыдала на похоронах. Я сочувствовал ей, поскольку она разом лишилась и мужа и единственного сына.

Положиться ей было не на кого, и она стала распродавать имущество Атола, коего у него за двадцать восемь лет жизни скопилось немало. В продажу шли и заготовленные луки со стрелами, и инструменты для их изготовления, несколько дюжин хорошо выделанных шкур животных, коими иногда расплачивались с ним охотники, и куры, их у того имелось аж двадцать штук.

Его жёнушка заимела при себе большую кучу денег и повторно вышла замуж за городского пекаря. Теперь она жила в городе и к нам захаживала не часто.

Нам же от неё достался дом Атола. Отец, получив денег от церкви, смог купить его, и теперь мы жили там. Курятник он переделал в свинарник и, закупив несколько свиней начал откармливать их на убой. И теперь у нас было полно мяса. Я же подучился грамоте и счёту и в пятнадцать лет стал местным ростовщиком. Зарабатывал я неплохо, поскольку брал с людей поменьше, чем другие воротилы. А, заимев связи с церковью, я обезопасил себя от гнева недовольных. Правда, приходилось щедро одаривать пожертвованиями местные монастыри, но это окупалось с лихвой.

Через два года, я смог переехать в город и купил там несколько лавочек. Теперь на меня работало много людей, и я постепенно стал важным человеком в городе. Меня частенько звали на собрания городского совета.

К двадцати годам я уже был женат и имел двоих детей. В жены я себе взял дочь хозяина местной таверны и не прогадал с браком, он утроил моё состояние. Я по-прежнему занимался ростовщичеством. Это приносило огромный доход.

Не прогадал я и тогда, когда закупил партию доспехов и оружия, которую после у меня перекупила церковь по завышенной втрое цене. Собиралось огромное войско для похода на земли неверных с целью отвоевания гроба Господнего. Воинов называли крестоносцами и на щитах у них красовались красные кресты. На этой военной компании я планировал заработать огромную сумму денег и наконец, сделаться главой города. Тогда бы жизнь моих детей и последующих поколений была бы надолго обеспечена.

Однажды, сидя на скамейке, я начал вспоминать те былые деньки, что мы проводили вместе с Латом. Веселились, бегая по полям и лугам, посещая лес. Что бы произошло, если бы на нас тогда не напали солдаты Сатаны? Мы, как и обычно вернулись бы и продолжили свои жизни. У отца не выдалось бы возможности купить новый дом и свиней. И я бы стал лесорубом и прозябал в убогой хибаре всю свою оставшуюся жизнь. Скорей всего так бы и случилось.

Получалось, что своему благополучию и успехам я был обязан Атолу и его сыну Лату, так бесславно погибшим в лесу и не захороненным по достоинству. Насчёт Атола я не был уверен. Эти черти могли куда-то унести его вместе с собой. Может, он уже давно мёртв, а может, ещё жив. Этого я никогда не узнаю. Но, я был благодарен ему, за то, что он принял на себя гнев этих существ.