Она закрыла глаза и тут же ощутила навалившуюся на нее усталость. Она не слышала приглушенных шагов по ковру, а потому услышала только голос:

– Анна сказала, ты хотела меня видеть. Что-нибудь случилось?

На нее смотрел Кэл. Неуверенно Шина произнесла:

– Прости, я думала, что она передаст Робу.

– Понятно. Я скажу ему. – Но он не вышел и продолжал на нее смотреть. – Ты выглядишь измученной, вовсе не обязательно спускаться вниз.

– Я устала, но лучше, наверное, все-таки спуститься. – Шина попыталась встать, но улыбка ее растаяла, потому что комната поплыла перед глазами. Легкое головокружение явилось естественным следствием перегрузки и голода.

В последний раз это случилось с ней в хижине, после падения. Тогда Кэл подхватил ее. На этот раз он сделал то же самое, но теперь его объятия придавали ей не ощущение спокойствия, а лишь страстное желание обвить руками его шею, ощутить вкус жестко очерченных губ. Она чуть этого не сделала, остановив себя в последний момент, сообразив, что, если предпримет подобную попытку, объятия его разомкнутся и Кэл будет потерян для нее навсегда.

То был мгновенный порыв, и секунду спустя она снова была на земле, в ужасе от того, что Кэл мог подумать о ней. Невнятно она начала извиняться:

– Прости, я сегодня немного переработала, бегала как сумасшедшая, собирая материал... И совсем ничего не ела...

– Это очень глупо так себя выматывать. Я скажу, чтобы тебе принесли поесть, а о вечеринке лучше забудь. Поверь, ничего особенного ты не пропустишь.

Он отпустил ее, и она полусела, полурухнула в кресло, словно брошенная ребенком кукла.

Анна принесла ей поднос с сандвичами, пояснив:

– Мистер Хьюард сказал, что вам надо поесть.

– Спасибо, – ответила она. – Передай Робу, что я здесь. На этот раз не мистеру Хьюарду, а Робу.

До этого ей казалось, что Анна просто ошиблась и по-детски сообщила о ней первому из попавшихся ей Хьюардов. Теперь же, взглянув ей в глаза и увидев, как одновременно с ударившей в лицо краской на нем отразилась досада, она строго спросила:

– Почему ты позвала Кэла?

Анна смотрела через комнату на принесенную ею чашку, и внезапно возникла незримая связь между этим взглядом и неясными подозрениями, что закрадывались в сознание Шины.

– Почему?– снова спросила она.

Анна подошла, продолжая смотреть на опустевшую чашку, но на вопрос отвечать не стремилась.

– Можешь забрать ее, – сказала Шина.

– Да, – разочарованно отозвался странный ребенок.

Это было безумием, но девочка, несомненно, верила в чудодейственные средства старой колдуньи. И то, что Шина сейчас испытала... никогда еще ничьи объятия не волновали ее так, как только что объятия Кэла. А ведь известно, что такие маги, помимо прочего, умели добывать из трав так называемые эликсиры любви.

– Неужели Кэридвэн? – поперхнулась Шина. – Поверить не могу. Как ты могла?!

О, еще как могла! Это дитя не являлось обычным ребенком – она была маленьким эльфом! Но добавлять в напиток приворотное зелье – это уже совсем не шутки. Шине было не до смеха:

– Да как ты посмела? Почему ты это сделала?

Кэл был героем Анны, а Клер она не любила, в отличие от Шины. Это и сыграло роковую роль. Девушка отчеканила:

– Никогда больше, слышишь? То, что ты сделала, просто ужасно. Никогда больше не пытайся вмешаться в мою жизнь. И ни в чью другую. Как ты думаешь, понравилось бы это мистеру Хьюарду? Ты ведь не... О боже? Ты ведь не пыталась подсунуть это зелье ему?

– Нет, – тихо ответила Анна. – Но ты лучше, чем она. Я подумала, что, если ты полюбишь его, он станет гораздо счастливее.

Вся злость, бурлящая в Шине, испарилась в один миг; более обезоруживающего объяснения нельзя было себе и представить. Так или иначе, стыдиться следовало не ребенку, а взрослой женщине. Может, эта целительница и пользовалась у местных жителей популярностью, но если она не в себе, придется высказать ей это в глаза:

– Где живет эта Кэридвэн? Я сейчас же пойду к ней.

Анна объяснила, как туда пройти. Это было в дальнем конце поселка, второй магазин после почтового отделения. Дверь голубого цвета.

– Мне пойти с тобой?

– Нет уж, оставайся здесь, – отрезала Шина. – Для одного вечера ты преподнесла уже достаточно сюрпризов.

– Сказать им, куда ты пошла?

– Если только не побоишься объяснить почему.

Она опустилась на диван. Руки ее дрожали. Анна продолжала стоять у столика с пустой чашкой в руках. Ожерелье свернувшейся змейкой лежало около зеркала. Шина холодно добавила:

– Спасибо, что одолжила мне свое ожерелье. Можешь его забрать.

Из дома она вышла через кухню, спустившись по лестнице черного хода. Было достаточно темно, чтобы тут же исчезнуть из поля зрение. Она была слишком рассержена, чтобы на ходу сочинить причину, по которой ей необходимо было отлучиться.