Харрисон нажал на спусковой крючок. Он услышал звук выстрела и ожидал, что убийца рухнет на пол. Харрисон выстрелил еще. И еще. Темноволосый мужчина медленно повернулся. Впервые в своей жизни Харрисон испытал настоящий страх. Он безумно испугался этого молодого человека с пистолетом в руках. Испугался смерти. Испугался того, что могло случиться с его семьей.

Он почувствовал, как пули входят в него с ослепительной болью и разрывают на тысячу кусочков. Он упал на колени. Перед его лицом пронеслось лицо жены, а вслед за ней и дочери. Он открыл рот, пытаясь произнести их имена, пытаясь сказать им, как сильно он любил их, пока не стало слишком поздно.

Незнакомец оттащил Харрисона в аллею за домом. Харрисон чувствовал, что сознание покидает его, и безуспешно пытался подняться на ноги. Он не может подвести свою дочь. Ее некому больше защитить. Этот темноволосый незнакомец может отыскать ее и, если его друг прав, убить.

— Кто ты? — еле слышно спросил Харрисон.

Он ухватился за призрачную надежду, что у него еще есть немного времени. Может, ему удастся предупредить Нору с того света — света, который окружал его, словно тысячи парящих в воздухе черных перьев.

Мужчина на мгновение взглянул на него, а на его непроницаемом лице появилось слабое подобие улыбки.

— Ты не о том думаешь. Уже слишком поздно.

Харрисон резко дернул головой и посмотрел на него, поразившись тому, что убийца смог узнать, о чем он думает, и не мог не подумать о том, сколько же раз тому приходилось вот так стоять над умирающими и читать их мысли.

Много.

И, словно в подтверждение этому, молодой человек, не колеблясь ни мгновение, нацелил на него свой пистолет, и Харрисон обнаружил, что смотрит в дуло.

Последнее, что он увидел — пронесшаяся перед его глазами яркая вспышка света.

Дельфийское побережье, штат Мэн

Наши дни

Патч стоял прямо за мной, опустив руки мне на бедра. Он был абсолютно спокоен и расслаблен. Ростом он сантиметров на пять выше меня, худой, впрочем, хорошо сложенный, но ни широкие джинсы, ни футболка не могли скрыть его худощавость. Волосы у него темнее самой темной ночи, как и цвет глаз. Его сексуальная улыбка грозила мне неприятностями, но я решила, что неприятность неприятности рознь.

В ночном небе взрывались фейерверки, ярким дождем ниспадающие на поверхность океана. Толпа ликовала. Был конец июня, и город уже полностью погрузился в летнее настроение, празднуя предстоящие два месяца солнца, пляжей и туристов с набитыми кошельками. Я же праздновала предстоящие два месяца солнца, пляжей и море времени наедине с Патчем. Правда, мне надлежало посещать летний курс по химии, но все свое свободное время я намеревалась предоставить в его полное распоряжение.

Работники противопожарной службы запускали фейерверки с организованной на пляже базы всего в паре сотен метров от нас, и я ощущала, как каждый взрыв вибрацией отдается в моем теле.

Волны с шумом врезались в берег холма неподалеку, музыка играла на всю громкость. В воздухе повсюду витал запах сахарной ваты, попкорна и барбекю, и мой желудок недовольным урчанием напомнил мне, что последний раз я ела в обед.

— Пойду куплю чизбургер, — сказала я Патчу. — Тебе взять что-нибудь?

— Ничего из того, что предлагает местное меню.

Я улыбнулась в ответ. — Ну и зачем ты, Патч, со мной заигрываешь?

Он поцеловал меня в макушку. — Еще и не начинал. Я сам куплю тебе чизбургер. Наслаждайся последними залпами фейерверка.

Я схватилась за ремень, чтобы остановить его. — Спасибо, но есть буду я. Не могу позволить тебе заплатить за меня.

Он удивленно вскинул брови.

— И когда в последний раз девушка, продающая гамбургеры, позволяла тебе оплатить еду?

— Это было давно.

— Этого не было никогда! Стой здесь. Если она увидит тебя, остаток вечера я проведу, терзаясь угрызениями совести.

Патч достал бумажник и протянул мне двадцатидолларовую купюру. — Оставь ей хорошие чаевые.

Пришла моя очередь удивляться. — Пытаешься откупиться за все неоплаченные гамбургеры?

— Последний раз, когда я пытался заплатить, она догнала меня и засунула деньги мне в карман. Пытаюсь избежать повторения того ощупывания.

Это прозвучало, как выдумка, но зная Патча, скорее всего, так все и было.

Я встала в конец длинной очереди, выстроившейся от палатки до входа в крытую карусель. Оценив количество людей, я подсчитала, что пятнадцать минут уйдет только на то, чтобы сделать заказ. Всего одна палатка с гамбургерами на весь пляж. Как-то это не по-американски.