Артиллерию тяжелых калибров буду вести по автостраде и грейдированным путям.

Выход начну с 16.00 8.10.41 г., т. к. ранее этого срока не смогу взять твердо в руки управление всеми дивизиями и организовать отход.

Выбросить одну дивизию по автостраде в Можайск не смогу — нет транспорта, но приложу все усилия к сбору транспортных средств — выполнению задачи.

Прошу:

1) Подтвердить мне Ваш приказ на отход ввиду его исключительной важности.

2) Дать перечень частей, которые должны выйти за Днепр.

3) Обеспечить бесперебойную связь самолетами.

4) Выслать данные для радиосвязи.

5) Указать общее направление отхода.

6) Ориентировать в общей обстановке.

7) Помочь — прикрыть авиацией.

Вишневский» [241] .

Этот документ вряд ли нуждается в комментарии — все изложено предельно ясно и обоснованно. Обращает на себя внимание просьба командарма подтвердить приказ на отход — он не хочет оказаться крайним, оставив хорошо подготовленный к обороне рубеж.

Вишневский приказал 2-й стрелковой дивизии с приданными частями к 15.00 сосредоточиться в районе Третьяково, Зимница, Мал. Алферово и в 18.00 этого же числа выходить в район Вязьмы, имея осью движения автостраду. Он приказал также взорвать все мосты и проходы в полосе дивизии и морские орудия, установленные стационарно на днепровском рубеже. В пункте 8 приказа командарм сообщил, что впереди 166-я сд располагается на рубеже Осташково, Вязьма.(позже эти сведения не подтвердились. — Л.Л.).

Далее я буду ссылаться на документы, которые были вынесены из окружения лично командиром 2-й стрелковой дивизии генералом В.Р. Вашкевичем. Не только вынесены, но и сохранены, несмотря на строгий приказ по окончании войны — сдать все документы, в том числе и находящиеся на личном хранении: карты, дневники (ведение которых было запрещено соответствующим приказом), блокноты и записные книжки, касающиеся ведения боевых действий, для передачи их в архив. Владимир Романович совершил должностной проступок, но благодаря этому мы имеем теперь возможность проследить важные подробности попыток наших войск прорваться из окружения [242] . Дело в том, что, как ни странно, фонда 2-й стрелковой дивизии (второго формирования), бывшей 2-й дивизии народного ополчения, в ЦАМО не существует.

Из воспоминаний командира 2-й стрелковой дивизии генерал-майора В. Р. Вашкевича:

«День 8 октября для 2-й дивизии народного ополчения был полон разноречивых приказов и распоряжений. Только части дивизии начинали выполнять один приказ, как следовал другой, с иной, противоположной задачей.

В 5 часов утра 8 октября штаб дивизии получил приказ командующего войсками 32-й армии (оригинал приказа командующего 32-й армией на отход 2-й сд публикуется в Приложении 11. — Л.Л.), отданный в 2 часа 20 минут 8 октября 1941 г.

Приказ гласил:

„Исходя из сложившейся общей обстановки и указаний командующего фронтом, я подчиняю себе все части, действующие на восточном берегу р. Днепр на участке устье р. Вязьма — Дорогобуж.

В соответствии с указаниями фронта решаю отводить войска с рубежа р. Днепр на Можайскую линию обороны.

2 сд с приданными частями сосредоточивается в районе Третьяково, Зимница, Мал. Алферово к 15.00 8.10.41 и в 18.00 этого же числа начинает выход в направлении на Вязьму, имея осью движения Смоленскую автостраду…“» [243]

Вашкевич продолжает:

«До района сбора подразделениям дивизии предстояло пройти 25–30 километров, а потом идти на Вязьму, до которой оставалось еще 25–30 километров. Если учесть, что этот марш должен был совершаться в предвидении встречного боя и требовал самой тщательной организации, задача оказывалась трудновыполнимой. Но приказ есть приказ. И части дивизии приступили к его выполнению. Какие изменения происходили в командовании войсками — нас не информировали.

Вскоре мы получили записку командующего 19-й армией генерал-лейтенанта М.Ф. Лукина:

„К-ру 2 див. Приказ командарма 32 об отходе не выполнять как ошибочный. Выполняйте мой приказ на оборону. Лукин, В. Ванеев. 8.10.41“ (оригинал распоряжения, написанного на клочке бумаги, публикуется в Приложении 12).

Исполняя этот приказ, части дивизии, после небольших стычек с разведывательными и передовыми частями противника, вновь заняли свои позиции по реке Днепр» [60].

Лукин, не согласившись с решением Вишневского, отменил его приказ о немедленном отходе и подтвердил задачу 2-й стрелковой дивизии на оборону днепровского рубежа. Он действовал при этом на основании полученного ранее приказа Западного фронта об отходе и организации упорной обороны по восточному берегу р. Днепр. О решении Ставки об оставлении Ржевско-Вяземского рубежа на вяземском направлении он не знал. Много позднее генерал Лукин вспоминал, что он вышел на связь со штабом Западного фронта 7 октября. Но это противоречит его же донесению, приводимому ниже. Скорее всего, приказ Конева возглавить войска 19-й и 32-й армий и группы Болдина, оказавшиеся в окружении севернее автострады, он получил через штаб 32-й армии.