– Не обидели, – возразил Резо, – я подумал, что вы правы. Охранник из меня никудышный. Это вам спасибо, что вы вчера всех нас спасли. Приезжайте еще, мы будем вам рады.

Дронго пожал ему руку и прошел к машине. Тамара уселась рядом.

– Я все-таки не совсем поняла, – спросила она, – как этот ливанец сумел так быстро вычислить, что Чиладзе увезли именно в Баку. Это ведь практически невозможно.

– Все гениальное просто, – ответил Дронго. – С сегодняшнего утра я все время гадал, почему убийца допустил столь явный просчет. Человек, который продумал и осуществил уже два убийства и так ловко задумал устранение третьей жертвы, тем не менее так глупо подставился, прислав в больницу случайного знакомого. Неужели он настолько идиот и не понимал, что после взрыва в офисе Чиладзе за палатой, где он лежит, будет установлено наблюдение и всякого, кто придет узнавать о состоянии самочувствия Чиладзе, возьмут под жесткий контроль? И так глупо подставляться… Оказывается, он далеко не дурак, а этот визит Тариэла был нужен убийце для осуществления своего плана. Он, очевидно, следил за больницей. Нашу реакцию можно было рассчитать. К сожалению, она была слишком предсказуемой. Как только в больнице появился Тариэл, вахтер Баграт сразу позвонил в палату, и вниз спустился Резо Горганели. Возможно, что убийца наблюдал за ними или вообще был в больнице под видом другого посетителя.

Горганели спустился вниз, и это был знак убийце, что Чиладзе остался жив и его нет в больнице. Более того, убийца сразу понял, что мы ищем его. Очевидно, он уже знал, что Чиладзе остался в живых. Затем убийца дождался, пока приехал я, и понял, что проверка продолжается. Я думаю, что он нашел способ поговорить с кем-то из сотрудников компании и узнать, что вчера двое гостей спасли жизнь Чиладзе. Это был не секрет, и эта история уже обросла своими легендами. Оставалось позвонить Шаманадзе и под видом моего напарника, имя которого он даже не знал и не мог узнать, уточнить, как именно чувствует себя Чиладзе. Наивный Элизбар Константинович даже не понял, что его просто обманывают и позвонивший не имеет никакого отношения к моему напарнику. В разговоре он упомянул Баку, и убийца понял, что нужно срочно вылетать. Что он и сделал, оставив Тариэла в Тбилиси. Я думаю, что завтра уже никакой встречи не будет и Тариэл может ему даже не звонить.

– Он ему позвонит из нашего управления, – сообщила Тамара, – и встреча, если она только состоится, пройдет под нашим контролем. Не нужно считать убийцу таким умным. Вполне вероятно, что ты ошибаешься.

– Боюсь, что нет. И судя по тому, что он платит тысячу долларов в день за мелкую услугу, этот человек готов пойти на все, чтобы убрать Чиладзе, Горчилина и Субботина.

– Что ты будешь делать? Полетишь в Баку?

– Конечно, нет. Там его искать будет сложнее всего. Чиладзе уже сейчас покинет город. Горчилин уехал из Москвы. Значит, остается Субботин. Нужно сыграть на опережение и выйти на него раньше убийцы. Я сегодня же полечу в Париж.

– Завтра утром, – сказала Тамара, – сегодня ночью уже не будет никаких рейсов.

– Значит, завтра утром, – согласился Дронго.

– Судя по всему, мы имеем дело с настоящим киллером, у которого есть определенное задание.

– Или с психически неуравновешенным человеком, который вбил себе в голову, что обязан найти и покарать своих бывших товарищей, – мрачно заметил Дронго. – Если это действительно Саламбек. Хотя, судя по описанию, он на него не похож. Можно изменить внешность, но рост Саламбека был метр семьдесят шесть, а Тариэл говорил, что незнакомец был выше его ростом.

– Если этот человек психопат, то откуда такая звериная жестокость? И такое знание человеческой психологии? – возразила Тамара. – Может, он просто профессиональный киллер, которого наняли для убийства?

– Не похоже. Он не стал бы так рисковать, посылая Тариэла. Нет, это именно человек, который сам хочет расправиться с этими людьми. Непонятно только, за что.

Они доехали до отеля «Иверия». Дронго обернулся к Тамаре:

– Ты выйдешь вместе со мной?

Она негромко попросила водителя выйти из машины. Тот послушно вышел, мягко закрыв дверь. Дронго терпеливо ждал.

– Нет, – сказала Тамара, глядя ему в глаза, – уже не тот возраст. И не забывай, что мы оба живем в ожидании менопаузы.

Женская логика иногда оказывается сильнее мужской. Он часто задавал себе вопрос, почему, повинуясь каким-то своим внутренним импульсам и настроениям, одна и та же женщина абсолютно по-разному ведет себя в аналогичных ситуациях с одним и тем же мужчиной. Может, эмоциальность женщины заложена на каком-то другом уровне, недоступном мужскому пониманию?

Дронго невесело усмехнулся.

– Я помню, – негромко произнес он, протягивая руку, – завтра утром я уеду. Ты приедешь меня провожать?

– Нет, – ответила она, – будут мои сотрудники. Боюсь, что если я поеду тебя провожать, то ты снова вернешься лет через семь или восемь. А может, через десять. К тому времени я буду напоминать бабушку Тариэла, и ты не захочешь даже разговаривать со мной.

Дронго взял ее руку, поцеловал.

– Мы не властны над временем, – убежденно произнес он, – но и оно не властно над нашими воспоминаниями. Для меня ты навсегда та молодая Тамара, которую я впервые увидел в батумской гостинице «Интурист». Ты знаешь, что вызывает у меня грусть? Две такие гостиницы, однаковые, похожие друг на друга, были построены в Баку и в Батуми. Бакинская гостиница была просто легендой города. Ее стали называть «Старым Интуристом», после того как построили на набережной рядом с домом правительства «Новый Интурист». В «Старом Интуристе» останавливались почти все выдающиеся люди, когда-либо приезжавшие в Баку в середине прошлого века. Туда ездили обедать все известные люди города, там назначались свидания и деловые встречи, там играл лучший джазовый оркестр. А когда наступили новые времена, отель просто снесли, построив на его месте обычную бетонную коробку. И сейчас лучшие воспоминания об этой гостинице остались только в Батуми, где сохранилось аналогичное здание, как две капли воды похожее на наш «Старый Интурист».

– Грустная история, – согласилась Тамара. – Странно, что ты ни разу не приглашал меня ни в Баку, ни в Москву, ни в Рим. Ну, в Рим – понятно, нельзя. Там твоя семья. А в другие места ты мог бы меня пригласить.

– Считай, что я уже пригласил.

– После того, как я напросилась?

– Нет. После того, как ты снова мне помогла.

– Тогда еще через десять лет, – улыбнулась она. Кажется, на ее глазах были слезы. – Иногда ты появляешься в моей жизни для того, чтобы напомнить мне мою молодость. Это были счастливые воспоминания, господин эксперт. И я благодарна тебе за них. – Она поцеловала его в голову. – А теперь уходи, иначе я расплачусь, а это будет просто неприлично. В конце концов, я на службе.