Мысли разбегались, а уж с чувствами творилось вообще не пойми, что. В голове крутилось множество вопросов, но самый главный у меня хватило духу всё-таки задать.

— Кто вы? — выпалила я, отдёрнув руку и спрятав за спиной.

— Я тот, кто пришёл за тобой, Зеленоглазая, — негромко ответил он. — Уже не во снах.

Дыхание снова перехватило, и вдруг стало жарко. Взгляд невольно остановился на его губах. Нет, не буду думать, как это возможно, и возможно ли вообще, и не собираюсь спрашивать, помнит ли он всё…

— Как твои чувства? Вернулись? — непринуждённо осведомился Монтеррей, снова усмехнувшись.

— А… — я очнулась от задумчивости. — Н-не знаю…

— А как узнать? — в его голосе звучал искренний интерес, хотя во взгляде загорелся такой знакомый огонёк. — Лично я скучал, и очень сильно, милая моя. Но, знаешь ли, слегка обижен на тебя.

Я никак не могла разобраться в собственных ощущениях, слишком уж неожиданно граф появился в поместье, и сразу, вот так, не могла определить, рада его приезду или нет. Машинально пальцы погладили печатку, и от этого маленького, но такого привычного жеста вдруг словно прорвало плотину: разом нахлынули волнующие воспоминания о нашем знакомстве в Лондоне и обо всём, что там между нами происходило. Зажмурившись, я тряхнула головой. До меня донёсся лёгкий вздох.

— Ну нет, Лори, я не собираюсь облегчать тебе жизнь, знаешь ли, — негромко, но твёрдо сказал он. — Если сейчас нечего мне сказать, значит, я осуществлю намерение насчёт путешествия, — открыв глаза, я с лёгким недоумением смотрела, как он развернулся и спокойным, не быстрым, но и не медленным шагом направился к двери.

Ещё не успев понять, что делаю, я поспешила догнать его и дотронуться до руки.

— Конрад!.. — он обернулся, и к собственному удовольствию я заметила мелькнувшее во взгляде Монтеррея удивление. — Не уходите, пожалуйста.

Мои губы тронула несмелая улыбка, а сердце вдруг забилось быстрее. Действительно, хватит уже прятаться, и изображать слабонервную барышню. Кого пытаюсь обмануть, все раны давно затянулись, а всё остальное только лишь оттого, что не даю себе же возможности разбудить чувства, таившиеся в глубине души.

— Я хочу, чтобы вы остались, — совсем тихо продолжила я, немного пугаясь собственной смелости, моя ладонь медленно скользнула по его локтю и выше, на плечо. — И не только сегодня, — мой взгляд упёрся в булавку на его галстуке, и я окончательно смутилась, не смея посмотреть в лицо Монтеррею. — Ведь я хотела, чтобы ты нашёл меня здесь, — уже шёпотом добавила, вдруг охватило сильное желание прижаться к его груди, и чтобы он обнял, крепко-крепко. И не отпускал больше никогда.

Его палец за подбородок поднял моё лицо, и пришлось встретиться с ним взглядом.

— Вы говорите крайне неприличные вещи для воспитанной барышни, мисс, — золотисто-янтарные глаза откровенно смеялись, Конрад наклонился низко-низко, и я замерла, с трудом сдержав дрожь. — Но меня никогда не интересовали воспитанные девицы с ворохом правил этикета и модных сплетен в голове, — словно дразня, он легко коснулся губ лёгким поцелуем. — И мне нравится, когда ты называешь меня по имени, — в голосе графа появились хрипловатые нотки, от которых по телу прокатилась горячая волна.

Тёплая ладонь легла на талию, и я обрадовалась, как вовремя — в коленках появилась пресловутая слабость.

— Поцелуй меня… — выдохнула я, чувствуя, как уходят, растворяются сомнения и тревоги, и исчезает пустота, к которой вроде как уже успела привыкнуть за последние несколько месяцев.

— С удовольствием, сладкая, — и в следующий момент вихрь знакомых, но подзабытых ощущений окончательно унёс остатки тоски и апатии.

Господи, как же соскучилась по нему, только сейчас это поняла! И мне не важно, кто же он на самом деле, и когда мы первый раз встретились, в моих снах или на том маскараде. И я хочу быть с ним, всегда, начиная прямо с сегодняшнего вечера, и плевать на приличия и всё остальное. Голова кружилась, а сердце сладко замирало от предчувствия, и хотя вроде знала, как всё будет, осознание того, что сейчас всё происходит на самом деле, добавляло волнения.

Неожиданно Конрад нехотя поднял голову, я слышала его неровное дыхание, и чувствовала, как под ладонью колотится сердце.

— Нет, милая, — пробормотал он, прижавшись слегка колючей щекой к моему виску. — Как бы нам ни хотелось обоим, стоит пока ограничиться поцелуями, — однако его ладонь с талии скользнула чуть ниже, и я услышала хрипловатый тихий смех. — Но мне нравится твоя несдержанность, Зеленоглазая.

— В деревне есть священник, — уткнувшись в его плечо, ответила я, подумав, что столько, сколько за этот вечер, по-моему не краснела и за весь прошлый год. — И я не хочу никаких пышных церемоний…

Монтеррей чуть отстранил меня, изогнув бровь.

— Мисс, я не ослышался? — вкрадчиво переспросил он. — Кажется, вы говорите о том, что хотите стать моей женой?

— А есть другой повод отправиться к священнику? — несколько резко ответила я, не зная, куда деваться под его взглядом, словно лаская, медленно скользившим по моей шее и ниже, к расстёгнутому на две пуговицы больше, чем позволяли правила приличия, вороту платья. — Нет, конечно, если вы передумали…

— Не дождёшься, милая, — я тихо ахнула, когда Конрад неожиданно прижал меня к стене рядом с дверью. — И что, даже лучшую подружку не позовёшь, Лори, мм?