Несмотря на все попытки аукциониста поднять цену, публика оставалась равнодушной. Холли мысленно проклинала себя. Покорность судьбе дорого ей обойдется! А все потому, что выпитая текила и уязвленная гордость не позволили признаться подругам, что деньги, которые все трое пообещали отдать в опекунский фонд, необходимы ей на жизнь.

— Тебе, точно так же, как и мне, не хочется здесь находиться, — не поворачивая головы, проговорил Эрик.

— Ты прав. Моя жизнь почти совершенна. Зачем мне нужен мужчина, который перевернет все вверх дном? — Тем более, что один уже был. Хватит с меня экспериментов!

— Купи меня, Холли. И мы вычеркнем из договора аукциона пункт о свиданиях. А, кроме того, я верну тебе деньги, какие ты здесь потратишь. Ты сможешь использовать их для оплаты счетов ветеринаров и на необходимые покупки для твоего зверинца.

Собаки Холли всегда в чем-нибудь нуждались. Очень мудрый аргумент нашел Эрик. Правда она никогда не сомневалась в его уме. Если не считать того дня, когда стало известно о его помолвке с Присциллой, смазливой лахудре с претензиями. Пока Холли размышляла над предложением брата Джулианы, ведущий в очередной раз принялся восхвалять физические достоинства Франко.

Итак, перед ней стоит выбор. Либо Эрик и спасенные деньги, либо Франко и финансовые трудности в ближайшие несколько месяцев. К тому же ей навяжут холостяка, которого она вряд ли сумеет долго вытерпеть. Разом избавиться от свиданий и сохранить деньги — разве это не самое выгодное предложение?

— Никаких свиданий. Клянешься? — Она посмотрела ему в глаза.

— Да. Купи меня! Я возмещу любую цену.

— Ладно, Эрик, уговорил. Я куплю тебя.

В этот момент ведущий достал календарь с фотографией Франко на обложке. Цена тут же подскочила. Холли облегченно вздохнула, ей можно сойти с дистанции. Осталось лишь выполнить обещание, данное Эрику.

— Как насчет того, чтобы скрепить сделку поцелуем?

Судя по ошеломленному выражению лица Эрика, требование поцеловаться, понравилось ему не больше, чем ей. Холли сощурилась, сжала губы и погрозила пальцем знакомой журналистке.

— Ох, прошу тебя, Октавия Дженкинс, не играй со мной. Я страшна в гневе.

— Извини, подруга, но ничего не могу поделать. Я только выполняю свою работу. — Октавия подошла к ним, а фоторепортер уже наводил на них объектив.

— Ты ее знаешь? — выдохнул Эрик в висок Холли и обнял ее за талию.

Они приняли позу для снимка, потому, что обоим стало ясно: без этого их не отпустят.

— Это одна из моих учениц, — тихо объяснила Холли.

Эрик кивнул. Сестра говорила ему, что Холли художник и делает витражи. Кроме того, она дает уроки, чтобы содержать многочисленных четвероногих любимцев.

— Давайте, ребята. Чуть больше страсти. Поцелуйтесь перед объективом! — подбадривала их Октавия.

Целовать Холли оказалось более возбуждающим делом, чем предполагал Эрик. Кто бы мог подумать, что их соседка и подруга сестры окажется такой привлекательной девушкой! Раньше она всегда носила джинсы и бесформенные свитеры. Стоило ей надеть это открытое платье и туфли на высоких каблуках, как она сразу преобразилась. Он украдкой покосился на ее обтянутые платьем груди, а потом на губы.

— Даже и не думай, — пробормотала сквозь стиснутые зубы Холли, заметив его взгляд. На щеках у нее выступили красные пятна, глаза грозно засверкали.

Неужели ей действительно так противна перспектива, поцеловаться с этим мужчиной? — лихорадочно думала она. Вроде бы нет. Даже скорее наоборот. Смущала лишь неожиданная реакция на предыдущие его прикосновения к ее коже. Все, конечно, можно объяснить долгим отсутствием мужчин в ее жизни, и все-таки странно. Что-то она сегодня слишком возбудима.

Холли засунула за ухо непокорный локон и обреченно вздохнула. Раз надо поцеловаться, решительно сказала она себе, то и ради бога, ничего страшного в этом нет. От нее не убудет. Тем более, что продолжения не предвидится.

Журналистка поставила их еще ближе друг к другу. Холли недовольно покачала головой, сдвинула изогнутые брови и взглянула на фотографа.

— У вас ровно три секунды, чтобы сделать снимок. Потом мы уходим отсюда.

В ответ немедленно щелкнул затвор фотоаппарата.

— Извините, — поспешно проговорил Эрик и, подхватив Холли за локоть, повел ее к выходу. Октавия бросилась за ними вдогонку.

— Холли, учти, мне еще надо будет сделать репортажи о ваших свиданиях. И не вздумай отказываться, это же бесплатная реклама. А еще ты моя подруга, поэтому мне интересно, чем у вас все закончится.

Когда, наконец, Октавия оставила их в покое и вернулась на сцену, где уже появился новый «лот» аукциона, Холли вышла на улицу, хлопнув в сердцах парадной дверью, миновала дорожку, ведущую к парковке, и пошла по густой траве лужайки для гольфа. В такой поздний час — близилась полночь — на ней никого не было. Моросил едва заметный теплый дождь.