Таковые вскоре нашлись, однако задачу это ничуть не облегчило: огромные железные створки были заперты и, сколько Харриет ни трясла их, они не поддавались. Тем временем собаки появились снова, а вслед за ними — человек с фонарем.

— Курт! Дельза! Какого черта с вами случилось? — раздался сердитый крик мужчины.

Харриет поблагодарила Бога за спасение, однако усомнилась, что ее встретят здесь с распростертыми объятиями; она решила, что вышла к тюрьме, а человек — один из охранников и, судя по голосу, он не особо рад, что его короткий отдых прервали.

— Кто там? Чего тебе? — громко спросил он, направляя фонарь на ворота.

Харриет подковыляла поближе.

— Это я… Я заблудилась! — пропищала она и повалилась на землю: больная нога отказалась служить ей.

Ворота распахнулись, кто-то недовольно воскликнул:

— Ну ничего себе!

— Извините, что… что потревожила вас в ваш перерыв, — пробормотала Харриет — над ней возвышалась огромная фигура, но лица было не разглядеть: фонарь слепил глаза.

— Странное замечание, — буркнул незнакомец. — Насколько я знаю, мое время принадлежит только мне.

— Значит, вы не охранник?

— Охранник? Какого черта, ты что, думаешь, что ты в тюрьме Клуни?

— Ну да… стена и ворота, и еще полицейские собаки…

— Ясно. Думаю, Курта обучали такого рода работе еще до того, как я стал его хозяином, но это не полицейские собаки, хотя они вполне способны брать след и охранять. И зачем же, позволь узнать, ты ломишься в тюрягу?

— Я же вам говорю, я заблудилась. — Она щурилась в ярком свете фонаря.

— Потерялась, да ну? Больше похоже на то, что ты собиралась перелезть через забор, а собаки подняли тревогу. — В голосе прозвучало такое недоверие, что Харриет даже возмутилась.

— Сами все позакрывали, как же людям пройти? — заявила она, не сознавая абсурдности своих слов.

Человек мрачно ответил:

— А никак. Закрытые ворота и высокие стены должны уберечь от бродяг. Так и будешь сидеть на земле?

— Я сижу на земле, потому что подвернула ногу… замерзла… и не могу больше стоять… — И Харриет, не выдержав, залилась слезами.

Мужчина поставил фонарь на землю и опустился на колени. Сильные пальцы с удивительной нежностью принялись ощупывать ее лодыжки.

— Да уж — вот эта ужасно распухла, да еще ты вся насквозь мокрая. Долго бродила по туману и вообще откуда ты явилась? — В его голосе послышался намек на сочувствие.

— Долгие часы, если не годы, — всхлипнула Харриет. — А приехала я из Лондона.

— Что — сегодня? Тогда скажи, Христа ради, что ты делала в долине Клуни?

— Так вот где я! Я сошла на маленьком полустанке, но никто не встретил меня… и… и терять два часа, сидя на этой платформе и перебирая пальцы…

— Какого черта сидеть и перебирать пальцы два часа?

— Потому что смотритель сказал, что, возможно, за мной приедут к следующему поезду, и… и я подумала, может, пойти осмотреться вокруг. Я… впервые в Ирландии, откуда мне было знать, что ваши туманы сходят в мгновение ока, да еще такие густые?

— Да уж, судя по твоим словам, мозгов у тебя маловато. — Харриет подумала, что это замечание прозвучало достаточно грубо. — Однако, поскольку твоя глупость завела тебя к моим воротам, мне ничего не остается, как предложить тебе ночлег. И, силы небесные, малышка, кончай реветь! Собак благодари, что не осталась ночевать в горах.

— Я думала, что это волки… я имею в виду собак… — Силы окончательно оставили Харриет, способность вразумительно разговаривать — тоже, она только удивилась, когда он легонько коснулся ее лба, а потом сунул ей в руку фонарь.

— Вот, держи, да смотри, не урони. Уж лучше я донесу тебя, надо спасать твою ножку. Вообще-то ты немного легкомысленна, без энтузиазма заметил он и добавил: — Позволь узнать, куда же ты все-таки направлялась? Так, на случай, если поднимут тревогу.

— В замок Клуни, — ответила Харриет.

Мужчина резко выпрямился.

— Замок Клуни? — повторил он каким-то странным тоном. — И тебя там ждут?

— Само собой. Меня пригласили. На самом деле это было… ну… предложение.