Глухо громыхнуло на Манежной. Словно зимняя гроза прокатилась над Москвой. Что это было: массовый выплеск эмоций или контролируемый "выпуск пара"? Грозное предзнаменование далёкого будущего или само начало "новых и мятежных дней"? Гражданское общество, отсутствием которого нас так долго попрекали, наконец-то сказало своё веское слово. Вышло на улицу в образе парней с факелами, орущих футбольных фанатов и сбросивших с себя зимние куртки разъярённых золотогривых девиц. Ведь "гражданское общество" — это отнюдь не парад сексуальных меньшинств, не хоровод "правозащитников" и не гвалт телевизионных витий…
Андрей Фефелов ВРЕМЯ, ВПЕРЁД!
Глухо громыхнуло на Манежной. Словно зимняя гроза прокатилась над Москвой. Что это было: массовый выплеск эмоций или контролируемый "выпуск пара"? Грозное предзнаменование далёкого будущего или само начало "новых и мятежных дней"?
Гражданское общество, отсутствием которого нас так долго попрекали, наконец-то сказало своё веское слово. Вышло на улицу в образе парней с факелами, орущих футбольных фанатов и сбросивших с себя зимние куртки разъярённых золотогривых девиц.
Ведь "гражданское общество" — это отнюдь не парад сексуальных меньшинств, не хоровод "правозащитников" и не гвалт телевизионных витий…
На Манежку вышло Его Величество Большинство — огромная серая масса русской молодёжи, хлынувшая в центр с московских окраин. Эти люди, не имеющие ни лидера, ни голоса, тем не менее, сказали своё веское слово. Слово это оказалось неблагозвучным и грубым — оно напоминало рык разъярённого зверя, но шло оно из недр народа. Того самого народа, к которому принадлежит подавляющее большинство населения России. Народа, который вынес на своих плечах колоссальный груз строительства российской державы, а теперь вынужден оправдываться за свою историю, бесконечно просить прощения у всех за то, что ещё не исчез с лица земли.
Убийство кавказцами Егора Свиридова, странный поступок прокуратуры, отпустившей на все четыре стороны подозреваемых представителей влиятельных дагестанских кланов — все эти события спровоцировали стихийный митинг. Десять тысяч бунтующих молодых людей не стали жечь машины и бить витрины. Несколько локальных стычек с ОМОНом, несколько попавших под горячую руку "гостей с юга" — никто не убит, не разорван толпой ужасных "русских фашистов". Даже новогодняя ёлка устояла, в отличие от лондонской сестрицы, которую свалили британские студенты, протестующие против повышения платы за образование.
То, что в Англии гражданское общество борется за бесплатное образование, а в России гражданское общество вынуждено сражаться с продажностью прокуратуры и засильем в столице агрессивных этнических группировок — не вина общества. Такова реальность, которую постоянно продуцирует современное российское государство.
Министр внутренних дел Нургалиев в своём заявлении назвал случившееся мятежом. Не погромом, не хулиганством и не массовыми беспорядками… Мятеж — групповое вооружённое выступление против власти.
Реакция власти показательна: "Все будут наказаны. Всех найти, выявить, судить, наказать, покарать..."
Это жалкая, бессмысленная реакция. Сложнейший узел межнациональных проблем, возникший в столице страны, власть пытается решить за счет терпеливого большинства. Никаких заявлений по существу проблемы, никаких возможных решений, стабилизирующих обстановку. Одни только заклинания о злобных "разжигателях межнациональной розни".
Почему власть реагирует так, а не иначе? Потому что у власти нет новых идей, нет Большого проекта, способного гармонизировать общество, заставить его развиваться, а не вязнуть в погромах и поножовщине.
Забавно: те, кто пытались футболом заменить национальную идею, оказались не готовыми к тому, что национальная идея станет стихийно замещать собой футбол.
Уничтожение советского проекта, многолетнее глумление над советской, имперской, "интегральной" идеей шли рука об руку с общественной деградацией и экономическим крахом.
Отсутствие высоких целей в жизни, упрощённое восприятие действительности, постоянная угроза нищеты — всё это характерно и для русской, и для кавказской молодежи. Кавказцев подогревает еще и опасный миф о якобы случившемся поражении России на Кавказе. Их бередят мечты о господстве, о якобы "завоеванном" праве доминировать в русских городах. Всё это вкупе с всеобщим одичанием масс и включением родоплеменных связей на Кавказе — даёт прекрасную почву для начала городской войны "в одной отдельно взятой столице России".
Митинг на Манежной площади и идею законного наказания убийц Егора Свиридова поддержали сотни тысяч москвичей! Кавказские молодёжные группировки в Москве открыто грозят достать ножички и дать отпор "русским фашистам"... Власть лепечет что-то о "провокаторах", о "тайных силах" и "деструктивных элементах", говорит при этом, что "свобода лучше, чем несвобода!"
После убийства Егора Свиридова котёл общества гудит и зловеще вибрирует. И в это же время музыкальная Москва отмечает 95 лет со дня рождения другого Свиридова — великого русского композитора.
Читаем в последнем дневнике Георгия Васильевича Свиридова: "Для того, чтобы завоевать Россию окончательно, надо ещё многих из нас просто перебить, как собак, к чему, как видно, идёт дело. Но для этого требуется время, которое у них есть, кажется, в избытке. Миром владеют мировые разбойники, уничтожающие целые народы.
Гигантская мировая мистификация. Старшие поколения обрекаются на нищету и быструю гибель, молодым приготовлена рабская участь".