Мак подошел к ней ближе, но Оливия сделала шаг назад и уперлась бедрами в гранитную столешницу.

– И что ты обо мне вообразила?

– Ты бабник и...

– Это так, – он хихикнул.

– Не перебивай меня! – угрожающе сказала она. – Через пять минут после расставания с очередной любовницей ты даже не вспомнишь ее имени.

– Я не завожу продолжительных романов, Оливия. – Мак подумал: а что, если поцеловать ее?

– И ты гордишься этим? – спросила она. – Не надоело прыгать из постели в постель?

– Так может рассуждать только женщина, у которой давненько не было любовника.

Оливия уставилась на него. Ее щеки пылали, в глазах отражалось раздражение. Бросив кухонное полотенце, она направилась к двери.

– Уже поздно.

– Я провожу тебя, – произнес он, идя за ней к парадной двери.

– Не утруждай себя, – схватив пальто, шляпу, перчатки и сумочку, Оливия открыла дверь. – Я вернусь утром.

Мак заметил, что на улице идет сильный снег, и произнес:

– Подожди, погода ужасная.

– Спокойной ночи, мистер Валентайн.

– По дорогам сейчас не проехать.

Выйдя за дверь, она пошла по тропинке. И бросила ему через плечо:

– Я уроженка Миннесоты, мистер Валентайн, поэтому видела погоду и похуже.

– Черт побери!

Оливия посмотрела через плечо и вздрогнула, увидев, что задний бампер ее автомобиля врезался в почтовый ящик Мака. Даже внедорожник не способен справиться с капризами природы.

Включив передачу, она нажала на педаль газа и услышала, как буксуют колеса.

– Проклятый снег!

Оливия попыталась вернуться на место парковки. Ничего не получилось. Никогда прежде она не вела себя так непрофессионально. Страх и нервозность еще ни разу не лишали ее способности управлять автомобилем.

Включив обогрев, Оливия достала сотовый телефон и набрала номер вызова такси. Не успел диспетчер ответить, как в окно автомобиля кто-то постучал. Вздрогнув, Оливия повернулась и увидела Мака, по-прежнему одетого в джинсы и рубашку. Она опустила стекло.

– Что ты делаешь? – спросил он.

– Я разбила твой почтовый ящик, застряла в снегу, а теперь вызываю такси.

Мак тихо выругался.

– Тебе лучше всего вызвать буксир. В такую погоду не приедет ни один таксист. Я мог бы предложить тебе остаться у меня, но не думаю, что это разумно.

– Да, не очень, – согласилась она. – Иди домой.

Закрыв окно, Оливия снова принялась вызывать такси.

Мак постучал в окно, на этот раз сильнее. Оливия снова опустила стекло.

– Что еще?

– Ты замерзнешь.

– Замерзну, если мне придется постоянно открывать окно. Иди домой. Ты можешь простудиться, а я не собираюсь нести ответственность, если ты подхватишь воспаление легких или отморозишь себе что-нибудь.

– Ты ведешь себя как ребенок. Пойдем в дом!

– Я никуда не пойду. Неразумно оставаться с тобой в доме на ночь, – она вздохнула. Ей хотелось оказаться дома, принять ванну, выпить чего-нибудь горячего и, возможно, посмотреть очередную серию «Секса в большом городе».

Однако похоже, что эти ее желания не сбудутся.

– Выбирай, – сказал Мак, клацая зубами, – или ты согреешься у камина, или замерзнешь в автомобиле.

Оливия вздохнула.

– Хорошо, я пойду в дом... но буксир все равно вызову.

Мак помог ей выбраться из автомобиля. Оливия пошла за ним следом к парадной двери дома.

– Если буксир сегодня не приедет, – сказал Мак, открывая дверь, – ты сможешь переночевать в моей комнате.

Оливия вошла в вестибюль. Ей хотелось нахмуриться, но вместо этого она рассмеялась.

– Ты сошел с ума, раз предлагаешь мне такое!

– Я считаю, что поступаю как настоящий мужчина, – он повернулся к ней и усмехнулся. – Я редко бываю галантен.

– Можно мне воспользоваться твоим телефоном? Мой телефон плохо принимает сеть в этом районе.

– Конечно, – он помог ей снять пальто и повесил его, потом обхватил ее руки ладонями, желая снять перчатки. Волна трепета прошла по телу Оливии. Она подняла глаза и увидела, что Мак пристально смотрит на нее. Он снял с нее перчатки и настолько медленно, что у нее все сжалось внутри. Потом Мак обхватил ее руки холодными ладонями.