Шрифт:
Деникинцы к происходящему на Украине тоже имели некоторое отношение — хотя (кроме Крыма) они продолжали сидеть на территории Донского и Кубанского казачьих войск. Однако под прикрытием союзников отряд Гришина-Алмазова занимает Одессу. Французы назначают его губернатором города, и он тут же пишет Деникину, заверяя его в своей лояльности. Нельзя сказать, чтобы Деникин прыгал от восторга.
Он писал:
«Это неожиданное приращение территории, хотя и соответствовало идее объединения южной России, но осложняло еще более тяжелое в то время положение Добровольческой армии, возлагая на нее нравственную ответственность за судьбы большого города, обложенного неприятелем, требующего снабжения и продовольствия, а главное — города с крайне напряженной политической атмосферой. Но трехцветный флаг был уже поднят над Одессой, и это обстоятельство обязывало».
Одновременно белые начинают потихоньку двигаться на север. Наступлением это назвать трудно. Это было именно неспешное продвижение вперед. Тем более что у Деникина имелись и другие дела — на Северном Кавказе, восточнее Кубанской области, оставались еще красные, с которыми он разбирался (и к февралю таки разобрался). Так что на севере сил у него было не так уж много.
Причина «северного дрейфа» Добровольческой армии проста: белые старались опередить петлюровцев. Они заняли Донбасс и начали вытеснять махновцев из их области. Ничего противопоставить деникинцам махновцы не могли — на тот момент это было сборище партизанских отрядов, очень плохо вооруженных и совершенно недисциплинированных. Ведь одно дело — лихой партизанский налет, другое — «большая» война.
Но тут вступили в дело красные.
Красные анархо-бандиты…
Большевикам уход немцев добавил головной боли. Конечно, этим с них смывалось позорное пятно Брестского мира. Теперь советское правительство могло честно говорить: вот видите, мы на это и рассчитывали! И ведь что самое смешное — это правда. Германскую империю добила Ноябрьская революция, а влияние на нее русской революции несомненно.
Но с другой стороны — надо было что-то делать с Украиной. Упускать ее красные ни в коем случае не собирались. Главная причина — продовольственная — как известно, с продовольствием в РСФСР было очень плохо. Да и Донбасс бы не помешал — с углем в Советской России было не лучше, чем с хлебом.
Но в Киеве уже сидела националистическая Директория. Обычно ее сторонников называют петлюровцами, хотя Симон Петлюра был на тот момент одним из трех «главных» директоров. Но он был самым заметным — как благодаря своим способностям, так и умелой саморекламе.
Пересечение украинской границы красными частями означало объявление войны. А так вот с ходу открывать еще один фронт большевикам не хотелось. Поэтому они стали действовать «методом наползания» — просоветские формирования накапливались на нейтральной территории, существовавшей между РСФСР и УНР, а потом потихоньку начали просачиваться на украинскую сторону.
На все претензии Директории большевики отвечали с невинным видом: дескать, а мы-то тут при чем? Мы не виноваты, это украинские партизаны…
Вообще-то «украинские партизаны» там и в самом деле имелись. Это были и антигетманские повстанцы, и дезертиры из разных украинских формирований, и просто шпана…
К началу декабря численность красных формирований составляла около восьми с половиной тысяч штыков и 1400 шашек, при 18 пушках и 130 пулеметах. Одновременно «красные партизаны» (более семи тысяч штыков) стали выдвигаться из Белоруссии на территорию украинского Полесья (это на правом берегу Днепра).
Разумеется, московские большевики мигом оказали помощь. На Украину были направлены Московская рабочая и 9-я стрелковая дивизии, Орловская кавалерийская бригада, отряд балтийских матросов, три полка Красной Армии и подразделения из «интернационалистов»: латышей, венгров, китайцев — всего около 14 тысяч человек. Снабжение всех этих частей лежало на Красной Армии.
3 января 1919 года красные взяли Харьков — благо боеспособность петлюровцев была невысокой, а в рабочем Харькове «незалежников» никогда не любили. Петлюровский полковник П. Ф. Болбочан со своими ребятами бежал из города.
Первый шаг был сделан. В Харькове образовалось Временное рабоче-крестьянское правительство Украины во главе с Г. Л. Пятаковым — то есть появилась альтернатива Директории. Красным помогало то, что большинство киевских правительственных партий надеялись договориться с Москвой. Оно и понятно — с запада на них жали поляки, а на юге оживились белогвардейцы, которые в то время были за «единую и неделимую».
В январе на Полтавщине вспыхнуло восстание против окопавшегося там полковника Болбочана. Большевики тут ни при чем: просто политика полковника до слез напоминала деникинскую, с некоторым национальным колоритом.
Но дальше все пошло не так, как задумывалось. Под давлением французов 16 января Директория сама объявила войну РСФСР. К этому времени красные обосновались в Чернигове и Полтаве. Им очень хотелось захватить еще и Донбасс, куда к этому времени просочились белые. Это было их типичной ошибкой — стремление схватить все и сразу.
…Еще в 1918 году на границе с Украиной красными была собрана крупная войсковая группировка, из которой образованы две армии — Южная и Украинская. Причем вторая была явно «нелюбимым ребенком». Донбасс виделся большевикам более важной целью, так что Украинская армия комплектовалась по остаточному принципу. Тем не менее ее войска двинулись на запад и 5 февраля взяли Киев. Но было очевидно, что на большее их не хватит.