— Но запомните, мальчики: пока у человека есть силы, он должен работать, засучив рукава. Конечно, надо надеяться на лучшее. Времена меняются. Перед вами вся жизнь...

— Я куплю себе автомобиль! — неожиданно объявил Рагнар между двумя ложками супа. Лицо и руки он вымыл, но на шее осталась темная полоса, начинавшаяся сразу под подбородком. — Для начала куплю грузовик и буду на нем зарабатывать деньги, а когда стану более или менее состоятельным, куплю легковой автомобиль, чтобы возить людей.

— Звучит многообещающе, — со смешком вставила Элида.

Фредрик слушал сына очень серьезно.

— Пойду в Полицейское управление Кристиании и получу там водительские права, которые разрешают водить такси, и повешу над дверью вывеску: "Рагнар Андерсен Такси". А машину поставлю перед домом, чтобы все видели, где меня искать, — объявил довольный Рагнар.

— Сначала тебе надо научиться водить автомобиль, — напомнил ему Фредрик.

— Сын одного человека, который держит свой автомобиль на стоянке рядом с вокзалом, обещал научить меня, когда у меня будет время.

— Позволь спросить, когда ты собираешься начать откладывать деньги на этот автомобиль? — поинтересовался Хильмар.

— Я могу работать больше, чем ты, братец, потому что не бегаю за девушками! — засмеялся Рагнар. — То время, что ты тратишь на прогулки с девушками по субботам, я могу использовать на уборку садов, за которую мне будут платить.

Рагнар научился ловко подстригать деревья в свободное время и гордился тем, что у него были постоянные заказчики. Кроме того, субботними вечерами он красил дома. Ему так не нравилась эта работа, что он расправлялся с ней очень быстро.

— Не может быть, Хильмар, у тебя уже есть девушка? — воскликнула Эрда и обняла брата за шею.

Хильмар вспыхнул, освободился от ее рук и снова принялся за еду. Наконец он пожал плечами и согласился, что, может, и есть.

— Они встречаются каждую субботу, — сообщил Рагнар.

— Как ее зовут? — спросила Эрда.

— Ольга, — помолчав, ответил Хильмар, словно был уверен, можно ли при них назвать такое красивое имя.

— Почему ты нам ничего о ней не сказал? — спросила Эрда.

— Сначала я хотел ее проверить, — ответил Хильмар, снова вытер рукой рот и отодвинул от себя тарелку.

— Ты должен привести ее к нам, — сказал Фредрик.

Хильмар вздохнул, смущенный оказанным ему вниманием, и сказал, что подумает об этом. Не так-то легко быть старшим сыном в семействе, в котором каждый сгорает от любопытства. С другой стороны, он мог бы ничего и не говорить им.

— Ладно, может быть, в субботу, если она согласится, — милостиво пообещал он и позволил себе вздохнуть еще раз.

У Ольги были темные вьющиеся волосы и живые глаза. Она очень смущалась и во время первой встречи почти ничего не говорила. Но она всем понравилась. Постепенно Ольга оттаяла и стала как будто членом семьи. Элида слышала их смех задолго до того, как они появлялись. Это обнадежило ее.

— Тебе следует поговорить с Хильмаром! — однажды сказала она Фредрику, когда Ольга ушла.

— О чем?

— Чтобы он не довел ее до несчастья.

— Не рановато ли? — спросил он, улыбаясь.

— Нет!

— А по-моему, рановато. Придет время, я поговорю. Они ведь здесь все время с нами.

— Попроси Хильмара проводить тебя наверх и в чем-нибудь тебе помочь.

— Где? Наверху?

— Да где угодно. Только позаботься, чтобы это было сделано. И побыстрее!

О чем говорили отец и сын, не узнал никто. Но в пятницу вечером, после того как Хильмар помог отцу утеплить окно в спальне, они вместе спустились вниз. Красным был даже Фредрик.

Фредрик настаивал на том, чтобы Элида иногда устраивала себе отдых и ездила в город. Говорил, что однажды дал ей такое задание. Он давал ей с собой свою карту города и просил смотреть за них обоих. Она была благодарна ему, что он заставляет ее совершать эти прогулки, хотя сам не в состоянии поехать с нею.

Ясным июльским утром она доехала на поезде до вокзала в Кристиании. Они с Фредриком пытались найти на карте новую телефонную станцию, Элиде давно хотелось ее увидеть. К сожалению, станция не была обозначена на карте. Элиде пришлось спрашивать у прохожих. Но им было не до нее. Тогда она пошла на большой овощной рынок на Нюторвет. Она там уже бывала. Ходить по этому рынку было все равно что ходить по беспорядочным и многолюдным садам Эдема. Ряды телег с выпряженными из них лошадьми. Ручные тележки и козлы с положенными на них досками, заваленные овощами и фруктами, зонты всех цветов и фасонов, рыночные торговки, у которых под пышной грудью и загорелыми руками благоухали все плоды лета. Их запах напомнил ей о детстве в Хавннесе. Тяжелые, покрытые росой ветви красной смородины. Картофельную ботву. Крупную сухую чернику росшую на холме. Почему ничего этого не было в Русенхауге? Или все ее чувства так притупились от работы и обязанностей, что она этого просто не замечала? Неужели всю свою взрослую жизнь она убивала собственное детство?