Мог ли жить в таких «убежищах» человек? Наверняка. Не следует преуменьшать адаптивные возможности наших далеких предков. Отголоском их знаний о практике жизни в экстремальных условиях могут быть и тибетское учение «туммо», благодаря которому аскеты могут согревать себя и близлежащее пространство в лютые морозы, и русские предания о Беловодье. Некоторые из этих преданий (зафиксированные в старообрядческом «Путешественнике» в Беловодское царство) говорят о блаженном житии подвижников в священной стране, где земля зимой «расседается» от мороза…

А потому вряд ли следует считать, что в эпохи наступления ледников все хранители гиперборейской традиции мигрировали на юг. Уходила часть населения, но наверняка оставались те, кто мог и в этих условиях продолжать накопление сокровенных знаний о полярном регионе, о его небе, о священных зорях великого полярного утра. И благодаря тем ключам, которые дал нам в своем труде Тилак, мы можем (хотя в целом это предмет будущих исследований и публикаций) «прочитать» в других, на первый взгляд более поздних и вроде бы совершенно иных источниках, те же свидетельства полярной протоцивилизации, о которых он говорил.

Приведем лишь один пример. Джордж Рипли, известный английский алхимик XV века, так описывает один из этапов духовно-алхимического Делания: «Знай, что тебе следует начать на западе, простираясь впоследствии к северу, и там светочи полностью утратят свет свой, ибо там надлежит им пребывать девяносто ночей во мраке Чистилища без света. И тогда как можно раньше направь путь свой на восток, проходя через различные и многообразные цвета, и таким образом прейдут зима и весна. Итак, проложи свое восхождение на восток, где встает Солнце в ясном свете, летом, и это будет сопряжено с великим наслаждением, ибо там Делание твое претерпеет совершенное убеление; затем от востока восходи к югу, и там наступит покой на седалище огненном (quiescat in cathedra ignea), ибо там — жатва, то есть уборка Делания, завершенного сообразно желанию твоему. Тогда Солнце воссияет краснотою (cum rubedine) в полушарии своем, торжествуя во славе после затмения (post eclipsin), как царь и император над Меркурием и металлами»{112}.

Процитированная «Книга Двенадцати Врат» Рипли, основанная на его мистическом опыте и носящая инициатический характер (12 стадий посвящения в традиционализме рассматриваются как признак Изначальной Традиции), описывает духовное паломничество «на все четыре стороны» света (кстати, случайны ли соответствующая русская присказка и блестящее стихотворение на эту тему Р. Киплинга, ставшее в сокращенном варианте популярной песней?). Причем описывает как преодоление 90-дневной тьмы на севере. Но ведь и Тилак, изучая Веды, выявил в них свидетельства о 90, 99 и 100 ночах полярной тьмы, вслед за которыми наступает восход полярного дня! Значит, и «алхимические Веды» хранят память об арктической родине? Более того, эта память географически конкретна.

Б.-Г. Тилак и вслед за ним Н. Р. Гусева определяют рубеж 100-суточной полярной ночи как 82,6° северной широты. Юрий Иванович Лоскутов, современный новосибирский ученый, доктор географических наук, уточняет эту цифру, предлагая вариант 77,4° северной широты, и реконструирует карту Арктического региона конца третичного периода, когда шельф Ледовитого океана находился в надводном положении. Ю. И. Лоскутов допускает, что какая-то часть этих полярных равнин, а также хребет Ломоносова, проходящий почти через полюс, могли оставаться сушей всего 2,5–3 тыс. лет назад{113}.

Граница 100-суточной полярной ночи, по Ю. И. Лоскутову, проходит через южную часть нынешнего архипелага Шпицберген, через северную оконечность Новой Земли, север Таймыра, близ северных островов Восточно-Сибирского моря. Далее эта граница пересекает залив древнего Ледовитого океана (или моря, поскольку значительного по размерам океана тогда еще не было), ныне не существующий, потонувший «шельфовый» полуостров к северу от Аляски (между 155° и 170° западной долготы) и вновь уходит в морскую акваторию. И, наконец, на пути — северная часть суши на месте нынешнего Канадского Арктического архипелага и затем — север Гренландии.

Чрезвычайно важной представляется гипотеза Ю. И. Лоскутова о совсем недавнем надводном положении хребта Ломоносова и «простирающейся от него в сторону Чукотки и Аляски Центрально-Арктической области океанических поднятий, где преобладает земная кора не океанического, а континентального типа»{114}. Именно гипотетические путешествия по этому «полярному мосту», ведущему к стыку Гренландии и крайнего севера Канадской Арктики, могли стать эмпирической основой для мистериальной парадигмы прохождения через Страну Тьмы и обретения Царства Света, еще существовавшего тогда физически в области полюса.

Можно ли сейчас привести какие-то безусловные, археологически подтвержденные сведения о людях, живших близ границы 100-суточной полярной ночи несколько тысяч лет назад? По Шпицбергену и Новой Земле любая информация о каменном веке (прежде всего находки Морской Арктической комплексной экспедиции П. В. Боярского, работающей с середины 1980-х гг.) пока носит предварительный характер. Применительно к северу Таймыра можно говорить о гипотетическом древнем народе, чья культура стала субстратной по отношению к нганасанам и селькупам. По островам Восточно-Сибирского моря наука теперь располагает уникальными материалами открытого в 1980-е годы на острове Жохова древнейшего поселения арктических высоких широт: его возраст оценивают в 8 тысяч лет. На крайнем севере Нового Света и Гренландии — это палеоэскимосские культуры.