— Как будто я когда-нибудь тебя оставлю! Ты действительно думаешь, что она этого хотела от тебя? — недоверчиво спросила Шарлотта. — Если мать сильно любит своего сына, то никогда не потребует от него подобного обещания.

— Нет, я поклялся в этом сам, когда она умирала с именем отца на устах, — сказал он, и у нее сердце заныло от жалости к тому мальчику с тяжелым, искалеченным детством, так рано повзрослевшему.

— Она никогда не потребовала бы от тебя такой клятвы. Думаю даже, что она предпочла бы, чтобы ты потерял ногу, чем остался одиноким на всю жизнь.

— Теперь я это понимаю, — со стыдом признался Бен. — Наверное, они с отцом были слишком юными, чтобы справиться с такой страстной любовью, правда?

— Конечно, дорогой.

— А мы с тобой старше и умнее, да?

— Ну, в этом я не очень уверена, — отвечала она, с сожалением подумав об упущенных двух годах и о том, что оба упрямо не хотели признавать свои чувства друг к другу.

— Значит, ты, моя прекрасная Анджела Шарлотта Венеция Луиза Стендиш Киркуэлл-Шоу, действительно берешь меня, обыкновенного Бена Шоу, чтобы любить и заботиться до тех пор, пока мы будем живы?

— Да, Бен, беру, только я вовсе не считаю тебя обыкновенным, — сказала она, бросив на него кокетливый взгляд из-под ресниц, который сильно смутил бы мисс Уэллс.

— Очень приятно, но, черт возьми, ты любишь меня или нет?!

— Конечно, люблю, а разве я только что не сказала?

— Сказала? — Он воспроизвел в памяти их разговор. — О да, сказала. Но скажи, ты давала обещание никогда не говорить мужчине прямо, что ты его любишь, или ты думаешь сделать это признание незадолго до нашей десятилетней годовщины?

— И все же я люблю тебя, Бен Шоу, — сказала она, чувствуя, что в ее венах бурлит радость, подогретая шампанским.

— Прекрасно, ибо я люблю тебя, дорогая, и мне не терпится вернуться домой и приступить к зачатию наших десятерых детишек.

— Десятерых? — У Шарлотты даже голос сорвался. — Совсем недавно ты не собирался заводить даже одного!

— Это было до того, как ты переубедила меня. А теперь я хочу, чтобы у нас было много детей. И поскольку ты уже достаточно взрослая, чтобы всех их выносить, мне кажется, сейчас самое время сбежать и начать это дело.

— «Стоун и Шоу и их сыновья»? — недоверчиво спросила она.

— Всегда найдется местечко еще для одного Шоу или Стоуна, а если не найдется, мы откроем новое предприятие, — примиряюще сказал он и засмеялся, когда она устремила на него восхищенный взгляд. — Огромное преимущество того, что я родился не в законном браке, состоит в том, что мне не придется передавать титул своего отца старшему сыну, а остальных определить в церковь, армию или в юристы, — пошутил он, и Шарлотта наконец полностью отдалась ликующей радости.

Если ее Бен способен шутить по поводу своего незаконного происхождения, значит, действительно свершилось чудо и он по-настоящему любит ее.

— Так чего же мы ждем, дорогой? — Она потянулась к нему для поцелуя, забыв, где они находятся.

— А что, все эти люди уже разошлись по домам? — смущенно спросил он.

— Какие люди?

— Так ты действительно меня любишь, мой дорогой дракон в юбке?

— Да, да, конечно, действительно люблю. Но почему ты так назвал меня?

Увидев в ее глазах воинственный блеск, свойственный когда-то мисс Уэллс, Бен весело засмеялся:

— Я еще не встречал настолько соблазнительного, интригующего и вместе с тем совершенно неотразимого дракона, пока не увидел мисс Шарлотту Уэллс, которая сразила меня одним взглядом.

— Хотя ты и считал ее драконом в юбке? — недоверчиво спросила Шарлотта.

— Именно поэтому! — прошептал он и шокировал все общество тем, что подхватил длинноногую жену своими могучими руками и унес с праздника, устроенного в их честь.

— Думаю, мы знаем, куда именно они направляются, — осуждающе поджав губы, сказала одна из почтенных вдов.

— Счастливое создание, — рассеянно отвечала сидящая рядом леди с объемистой грудью, провожая взглядом мистера Шоу, когда он сбегал по лестнице с женой на руках, которая, никого не стесняясь, крепко прижималась к его груди.

— Да, — грустно согласилась вдова и тяжело вздохнула.

— Они считают наше поведение возмутительным, — пробормотала Шарлотта, когда Бен усадил ее в наемную карету и пообещал вознице двойную плату, если он доставит их домой в два раза быстрее обычного.

— А кого это волнует? Впрочем, они правы. Так вот, насчет десятерых детишек…