–  За то, что я не сдержал данного себе слова, за то, что так и не смог забыть.

Девушка улыбнулась, лаская его лазурью глаз. Как же, оказывается, она соскучилась по его прикосновениям, по его теплому тону, отличного от этого повседневного формально-холодного! Неужели судьба дала ей еще один шанс, позволила исправить то, что Зара, казалось бы, навсегда разрушила?

Прижимаясь к нему, девушка старалась запомнить его запах: вдруг все это окажется сном, вдруг он станет прежним, едва они переступят порог?

Убрек потонул во тьме, освещаемый лишь мелкими бриллиантами редких звезд. Поразительно тихо, так тихо, что слышно биение сердца.

Они молчали, не желая нарушать эту тишину.

Меллон опустил свою драгоценную ношу только перед дверью номера гостиницы - вовсе не того постоялого двора, на котором Зара оставила лошадь. Еще раз поинтересовался, как она себя чувствует.

–  Слабость почти прошла. Да не пострадала я, Меллон, одна единственная царапина...

–  Где? Давайте я посмотрю.

–  Только при условии того, что Вы позволите мне осмотреть свои раны. Меллон, Вы же устали, едва на ногах держитесь, а еще меня несли, - укоризненно покачала головой девушка, поворачивая ключ в замке.
– И лечить меня не вздумайте! Я сама, у меня сил больше, а Ваш магический резерв исчерпан. Вам бы укрепляющего отвару, у меня есть необходимые ингредиенты, нужно только на кухню спуститься...

Он улыбнулся и покачал головой:

–  Не нужно, я сам справлюсь, не в первый раз. Хороший боевой маг должен быть в состоянии сам восстанавливать свои силы.

–  Вот упрямый! Я же как лучше хочу. Ну-ка снимайте рубашку, я посмотрю на Ваши легкие ранки.

–  Зара, мы начнем с Вас, - возразил маг, тяжело опустившись на стул. Он был бледен, растрепан, одежда в паре мест порвана и пропитана кровью. Расслабил позвоночник, чуть наклонил голову и замер, полу прикрыв глаза.

–  Смотрите, вот и вся моя царапина, - она обнажила плечо, демонстрируя следы от когтей.
– Считайте, я неудачно поиграла с кошкой. А теперь, Меллон Аидара, Вы будете сидеть смирно, пока я не разберусь с Вашей спиной и шей.

–  Зара, не надо, само заживет. Смажу мазью, хорошенько высплюсь... Вам самой нужны силы, не так уж у Вас их много.

–  По сравнению с Вами - достаточно. У Вас даже цвет кожи

стал землянистым!

Вопреки опасениям, маг не стал спорить, позволив накопившейся в теле усталости накрыть его с головой. Голова откинута на спинку стула, глаза закрыты, руки безвольно лежат на коленях. Дыхание неровное.

–  Так, Ваша-то комната где?

–  Напротив, - с трудом выпрямившись, ответил Меллон. В глазах - усталость. Вымотал его демон, выжил энергию, оставив лишь небольшой резерв, который маг так великодушно истратил на Зару, как он вообще один справился?

–  В таком случае идите к себе. Я сейчас приду, только возьму Апполинину мазь. И отвар я все-таки сделаю, пусть не сейчас, но утром Вы его выпьете.

Когда девушка вошла в комнату телохранителя, тот заканчивал умываться, морщась от соприкосновения воды с краями ранки на шее. Поставив баночку с мазью на столик возле кровати, Зара подошла к нему, обняла, прижимаясь щекой к лопаткам. Он ласково погладил ее пальцы и попросил:

–  Зара, не так сильно, у меня ребро сломано.

–  Нет, ты дурак!?
– возмутилась девушка, тут же разомкнув объятия.
– А еще тащил меня невесть сколько кварталов! Это называется ничего серьезного?

–  Да не перелом там, трещина. Просто болит немного.

Схватив его за руку, Зара потащила Аидару к кровати,

заставила сесть и принялась торопливо расстегивать пуговицы рубашки.

–  Только попробуй сказать, что я делаю что-то неприличное!
– прошипела она.

–  Не буду, - улыбнулся Меллон.

Осторожно стянув с него рубашку и кинув ее на пол - все равно грязная, - девушка занялась критическим осмотром тела спасителя. Оно красноречиво свидетельствовало о том, что бой с демоном велся не на жизнь, а на смерть. На груди - след

от ожога, несильный, залеченный (и когда только успел?), множество синяков, а на шее, вернее, там, где она сочленяется с туловищем, - кровоточащая полоса. Ею Зара занялась в первую очередь.

Маг стоически терпел, пока она промывала и очищала рану, накладывала повязку с мазью, только кривился и шумно втягивал через зубы воздух.

Наградив его за самоотверженность легким поцелуем в подбородок, девушка занялась спиной. Ситуация здесь была еще более плачевная: те же синяки, ссадины, ушибы, колотая рана и сломанное ребро, уже бугром выдававшееся на фоне остальной поверхности тела, опухшее и самым болезненным образом реагировавшее на малейшее прикосновение.