В конце войны, как рассказывала миссис Карлтон, он подорвал здоровье во время долгого гастрольного турне на островах, где он выступал с концертной бригадой перед войсками. Он вернулся в Пайн Ридж, и в тот год, что он был в санатории, жена его убежала с капитаном американской армии. Когда Джэн услышала эту историю, ей стало понятным многое в Леонарде. Вот почему, наверное, он пускается время от времени в запой и пропадает на несколько дней.

Каждый раз, когда Джэн и миссис Карлтон включали передачу «Для любителей музыки», в комнате незаметно появлялся Леонард, и все трое в молчании внимательно слушали музыку.

Сегодня, после того как смолкли последние звуки симфонии, Леонард вдруг заговорил о знаменитых дирижерах. Когда он рассказывал, с лица его на мгновение спадала маска напускного цинизма, и перед Джэн представал мягкий, тонкий и добрый человек, когда-то мечтавший стать великим скрипачом. Он перешел к дням своей учебы в Лейпциге, потом вдруг замолчал. «Нет, я бы не сдалась так легко», — подумала про себя Джэн.

— А по-моему, это глупо — не делать того, что тебе хочется, — вдруг выпалила она и замолчала, потому что слова ее прозвучали осуждающе, а она вовсе не хотела этого.

Он поднял на нее взгляд и улыбнулся. Его неровные зубы крепко сжимали мундштук трубки. Он неторопливо вынул трубку изо рта и полушутливо, полусерьезно погрозил ею Джэн.

— Беда ваша в том, — сказал он с деланной веселостью, — что вы до сих пор не осознали еще необходимости соразмерять свои желания со своими возможностями.

— Вовсе нет, — запротестовала Джэн, гоня от себя эту мысль.

— Вы злюка, Леонард, — ласково улыбнулась ему миссис Карлтон, — настоящий ворчливый старикашка профессор. На меня ваше брюзжание не производит никакого впечатления, и я не позволю вам отыгрываться на Джэн. А что до меня, то мне бы только хотелось стать преуспевающим хроником, вот и все.

Ее блестящие глаза задумчиво глядели из-под ровных бровей. Для Джэн эти слова как будто приподняли завесу и открыли перед ней будущее, от которого она в ужасе отшатнулась. Как можно мечтать о том, чтобы стать хроником!

— Вы романтичны, — сказал Леонард, и оба они улыбнулись. — Прямо как Кэтрин Мэнсфилд! [8]

— Нет, нет! — миссис Карлтон протестующе покачала головой и заговорила с необычайной для нее горячностью:

— Нет, нет, вовсе не как Кэтрин Мэнсфилд! Она умерла в тридцать четыре. А я хочу быть хроником, как Вольтер, и дожить до девяноста.

И за этими словами, произнесенными с такой легкостью, угадывалась твердая убежденность. Рода закурила новую сигарету.

— Боже, до чего же вы оба веселая компания! — протянула она лениво. — А я вот собираюсь поправиться, отряхнуть санаторную пыль со своих туфелек тридцать седьмого размера, потом найти себе мужика поздоровее, остепениться и завести шестерых детей.

— Я буду крестной матерью у первого, — сказала миссис Карлтон.

— А я у остальных пяти, — подхватил Леонард.

Рода подняла руки над головой и, откинувшись в шезлонге, мечтательно устремила взгляд в потолок.

«Она как прекрасная статуя, — подумала Джэн, — и она выглядит такой сильной. Никогда б не поверила, что она больна».

Послышался стук в дверь, выходившую в коридор.

— Войдите, — отозвалась миссис Карлтон.

В дверях показалось загорелое лицо, увенчанное шапкой непричесанных светлых волос.

— Входите, Макс, — миссис Карлтон протянула ему руку.

Леонард помахал ему трубкой.

— А, привет, Макс! Мы ожидали вас еще в понедельник.

Макс Ковентри осклабился.

— Об этом вполне недвусмысленно заявила и хозяйка. А я-то думал, что она будет рада поэкономить пару дней на моем рационе.

Миссис Карлтон покачала головой.

— Ну, какой вы нехороший, Макс! А что вы делали все это время?

Макс приложил палец к губам. Рода открыла глаза.

— Скажите, ваше опоздание случайно не связано с тем, что у сестры Воон был вчера выходной?

Макс закрыл ей рот ладонью.

— Тсс, — прошептал он, — ну просто шпионка!

Рода дружелюбно отвела его руку.

— Что ж, не виню вас — она милая.

— Она чудесная, — глаза его засияли.

Он положил чемодан на постель.

— А теперь перейдем к поручениям. Кажется, привез все, о чем просили.

И он принялся раскладывать свертки.

Сестра Воон просунула голову в их палату.

— Доктор Мёрчисон Лейд уже здесь, Джэн. Тебе лучше приготовиться.

Джэн встала с постели, почувствовав, что теперь, как и в первый раз, у нее сдавило горло, а внутри будто что-то cтало царапаться от страха — «бабочки в животе». Сестра Воон принесла ей халат и помогла одеться.