С трибуны на землю спланировало покрывало – платок баронессы. Жофрей мигом ожил, грозным кличем сотряс свинцовые тучи. Сердца зрителей забились в такт дроби копыт, они восхищенно смотрели на красивый трепет плюмажа. Локк пришпорил коня с опозданием, в скорости явно уступая.

Инконню поморщился: Локк рановато опустил копье, а в левой руке ему только ложки держать – край щита опустился ниже ключицы.

«Впрочем, – подумал он, вспоминая схватку с Агравейном, – со стороны учить легко».

Рыцари съехались. Локк отвел правую руку, даже с расстояния ощущалось, что рыцарь из Дайфедского королевства страшно напряжен. Жофрей, чуть осев, копье молниеносно опустил.

Испуганно заржали оглушенные кони, брызнули щепки щита. Локка вынесло из седла безжалостной ладонью, и он нелепо закувыркался в воздухе. Жофрей поднял коня на дыбы, потрясая копьем, громко захохотал.

Локк грянулся оземь. Поверженного закрутило по земле с лязгом сминаемого железа. Шлем смялся, как кусок глины, из глазной щели сочилась кровь.

На трибунах вскочили с мест, бросились к перилам, жадно смотря на поверженного. Оруженосец Локка вместе с нарочными барона бросился к господину, плача, погрузил тело на носилки.

– Неужели погиб? – воскликнул Инконню.

Кто-то услышал, сказал с усмешкой:

– Нет, Жофрей не столь милосерден. Бедняга жив, готов поспорить, но изрядно искалечен.

Конь Жофрея гарцевал по арене, а любимчик барона махал зрителям, принимая восторженные крики, затем неспешно удалился.

– Почему он поехал в другую сторону? – удивился Инконню.

Рыцарь в синем супервесте объяснил снисходительно:

– Любимцы барона считают ниже своего достоинства пребывать рядом с нами. Отправился отдыхать в шатер на другой стороне арены. Он и еще один наперсник Педивера Эжен.

– Судя по тону, сэр, они не вызывают уважения, – заметил Инконню осторожно.

«Синий» рыцарь усмехнулся:

– Какое уважение к наемникам? Пусть и присягнули барону, но если Педивер потеряет власть и деньги – отрекутся. Они из той швали младших сынков бедных лордов, что сбиваются в шайки и грабят купцов или предлагают услуги богатому покровителю. Тьфу! Наемники, одно слово.

Сервы спешно убрали щепки, половину арены, разрыхленной копытами каурого, пригладили ошкуренным бревном.

Зрители нетерпеливо гудели. И бедняки, и богачи бились об заклад: на трибунах звенело серебро и золото, а на зрительной площадке бедняков закладывали хлеб, мясо, дешевое вино и шкуры.

Герольд, смочив горло половиной кувшина, заорал с утроенной силой:

– Вызываются сэр Лион из Кэндебенета и сэр Джерри Лотианский!

Инконню с любопытством оглядел рыцаря в синем супервесте с белым крестом – сэр Лион, у сэра Джерри супервест белый, красные полосы на груди соединены в угол, острием вверх, на щитах рыцарей те же гербы.

Рыцари нахлобучили шлемы, взяли копья и щиты у оруженосцев, под крики зрителей медленно разъехались по сторонам поля. Подбежал Бриан с горящим взглядом, затараторил:

– Вы видели, как Жофрей свалил Локка? Клянусь небом, восхитительный удар! Кстати, ваш черед через бой после этого.

Инконню глубоко вздохнул, в горле пересохло, руки ощутимо задрожали.

«Успокойся, подыши. К черту слова! Первый турнир… о, Боже, как страшно!»

По арене загрохотали копыта, рыцари стремительно съехались и опустили копья.

Толпа восторженно вскрикнула: сэр Джерри опрокинулся на спину, копье выронил, его конь, отбежав немного, встал, нервно раздувая ноздри. Рыцарь свалился на землю, ногой запутавшись в стремени. Лион объехал барьер, спешился рядом с поверженным и помог ему освободить ногу, вызвав у зрителей одобрительный гул.

Сэр Джерри попытался подняться и продолжить бой на мечах, но зашатался, припал на колено. Герольд объявил зрителям:

– Сэр Джерри Лотианский признает поражение. Его конь, оружие и доспехи принадлежат сэру Лиону из Кэндебенета.

– Вызываются сэр Энгус из Горры и сэр Инкогнито, прибывший в последний день турнира.

Инконню злобно засопел, ожег взглядом спешащего к нему Бриана.

– Сэр Инконню, – сказал оруженосец, – они перепутали.

– Подай щит и копье, – буркнул рыцарь сердито.

По трибунам прошелся заинтересованный говорок: часто именитые рыцари скрывали имена во имя непонятных обетов, может, прибыл боец несравненной силы?

Инконню нахлобучил шлем. Жеребец призывно заржал, топнул копытом. Инконню взлетел в седло, Бриан подал ему щит и копье.