— Ты забыл, что у нас совсем нет времени? — решительно возразила женщина.

— Коллега проделала долгий путь, и я подумал…

— В этом нет необходимости, — поспешила прекратить перепалку Мила. — Все хорошо, спасибо.

Миле совсем не хотелось спорить с Розой Сара, которая, несмотря на это, казалось, не слишком высоко оценила их союз.

Они дошли до стоянки, где была припаркована машина, и Борис сел за руль, Роза — рядом с ним, а Мила вместе со своей холщовой сумкой устроилась на заднем сиденье. Они тронулись в путь по улице, тянувшейся вдоль набережной реки.

Роза Сара выглядела несколько раздраженной оттого, что была вынуждена выступать в роли сопровождающей своей коллеги. Бориса, напротив, это нисколько не смущало.

— Куда мы сейчас направляемся? — робко спросила Мила.

Борис посмотрел на нее через зеркало заднего вида:

— В главное управление. С тобой будет разговаривать старший инспектор Роке. Именно он и проинструктирует тебя.

— Я никогда ранее не имела ничего общего с розыском серийных убийц, — уточнила Мила.

— А тебе и не нужно никого разыскивать. Об этом мы и сами позаботимся, — съязвила Роза. — Твоя задача — установить имя шестого ребенка. Надеюсь, ты изучила детали этого дела…

Мила не обратила внимания на нотки высокомерия в голосе коллеги, поскольку эта фраза напомнила ей про бессонную ночь, проведенную над папкой с документами. Снимки погребенных рук. Лаконичные заключения судебно-медицинской экспертизы относительно возраста жертв и хронологического порядка смертей.

— Так что же произошло в том лесу? — спросила она.

— Одно из самых жестоких преступлений последнего времени, — ответил Борис в пылу юношеского возбуждения, на мгновение отвлекшись от дороги. — Никогда не видел ничего подобного. Думаю, Роке здорово влетит от начальства. Вот он и писает кипятком.

Пошлый жаргон Бориса разозлил Розу, да, по правде сказать, и Милу тоже. Она не знала старшего инспектора лично, но поняла, что подчиненные не слишком его жаловали. Вполне очевидно, что Борис был человек прямой, но если он осмеливался говорить в подобном тоне в присутствии Розы, то это значило, что и она, хотя и не подавала виду, была с ним согласна. «Нехорошо», — подумала Мила. Она, независимо от возможных комментариев, могла и сама судить о Роке и методах его работы.

Роза повторила вопрос, и только тогда Мила заметила, что женщина обращалась к ней.

— Это твоя кровь? — Роза Сара повернулась к ней и указала вниз.

Мила посмотрела на бедро. На ее брюках проступили пятна крови, рана на ноге снова открылась.

Девушка прикрыла рукой пятно и попыталась найти какое-то оправдание.

— Я упала во время занятий бегом, — солгала она.

— Давай-ка залечивай свою рану. Нам вовсе не нужно, чтобы твоя кровь смешалась с каким-нибудь пробным образцом.

Мила неожиданно смутилась от этого упрека еще и потому, что Борис смотрел на нее в зеркало. Она надеялась, что на этом все и закончится, но Роза взялась приводить примеры:

— Был случай, когда один юнец, наблюдавший за сценой убийства на сексуальной почве, отправился по нужде в туалет жертвы. Мы шесть месяцев охотились за привидением, полагая, что это убийца забыл смыть за собой унитаз.

Борис улыбнулся, вспомнив этот случай. Но Мила попыталась сменить тему:

— А почему вы позвали именно меня? Разве не достаточно просмотреть объявления об исчезновениях за последний месяц, чтобы обнаружить девочку?

— Не спрашивай нас об этом… — ответила Роза с вызовом.

«Грязная работа», — подумала Мила. Вполне очевидно, что ее вызвали именно для этого. Роке хотелось поручить это дело кому-нибудь, не входившему в его команду, чужому для него человеку, чтобы затем, в случае если имя шестого ребенка не будет установлено, с полным правом облить его грязью.

Дебби. Аннеке. Сабина. Мелисса. Каролина.

— А семьи остальных пяти? — спросила Мила.

— Они уже, так же как и мы, направляются в управление для теста на ДНК.

Мила подумала про несчастных родителей, вынужденных подвергать себя лотерее ДНК, чтобы окончательно убедиться в том, что их родная кровинка жестоко убита и расчленена. От этого, должно быть, вскоре навсегда изменится и их жизнь.

— А что известно об этом монстре? — спросила она, пытаясь отвлечься от этой печальной мысли.

— Мы не называем его монстром, — заметил Борис. — Так ты его обезличиваешь. — Он обменялся с Розой заговорщическим взглядом. — Доктору Гавиле это не нравится.

— Доктору Гавиле? — переспросила Мила.

— Ты скоро с ним познакомишься.

Мила почувствовала себя в еще более неловком положении. Было очевидно, что недостаточное владение ситуацией выставляло ее в менее выгодном по сравнению с другими коллегами свете, и это давало им повод для насмешек над ней. Но и теперь она не произнесла ни слова в свою защиту.