Томми уже заканчивал делать уроки, а Горан тем временем заперся в своем кабинете. Не было еще и семи часов, и криминолог решил снова пролистать досье Бермана, отыскивая дополнительный повод для размышлений, способных оказаться весьма полезными в расследовании.

Во-первых, это кожаное кресло, находившееся в полуподвальной комнате и на котором Крепп не нашел никаких отпечатков пальцев.

«На других предметах опечатки сохранились, а на нем — нет… Почему?»

Криминолог нисколько не сомневался в том, что у этого было свое объяснение. Всякий раз, когда ему казалось, что он уже уловил суть замысла, нить его рассуждений ускользала в сторону. К вероятным опасностям, окружавшим его сына.

Горан прекрасно знал, из чего состояло зло. Но он наблюдал за ним на расстоянии, как ученый. Раньше он даже не мог вообразить себе, что это же самое зло способно протянуть свои костлявые руки и дотронуться до него. Теперь же Горан задумался над этим.

Когда становятся «монстрами»?

Официально объявлено, что секрет этого феномена кроется в голове преступника. Поэтому хочется знать, как это происходит. Когда приходит осознание, что эта грань преодолена?

Берман был членом великолепно отлаженной организации, со своей иерархией и соответствующими законами. Торговый агент вошел туда, будучи еще студентом университета. До появления Интернета не было достаточного пространства для охоты и требовались особые усилия, чтобы, не вызывая подозрений, всегда оставаться в тени. По этой причине членам организации настоятельно рекомендовалось вести примерный с точки зрения общественной морали образ жизни, за которым можно скрыть свою истинную сущность и завуалировать истинные влечения. Замаскироваться, спрятаться и раствориться — ключевые слова этой стратегии.

Берман вернулся после учебы домой с вполне четкими планами относительно того, чем ему заниматься дальше. Во-первых, он восстановил общение со своей старой подругой, которую не видел долгие годы. Эта Вероника, по его мнению, никогда не была достаточно привлекательной для того, чтобы ею интересовались молодые люди. Он внушил девушке, что она была его давней и тайной любовью. И она, как и ожидалось, сразу же вышла за него замуж. Первые годы семейной жизни прошли так же, как и у всех супружеских пар, — по-разному. Очень часто он отлучался из дому по делам службы. На самом деле он пользовался этими поездками для встреч с такими же, как и он, либо для охоты за своими маленькими жертвами.

С приходом Интернета все стало значительно проще. Педофилы сразу же освоили этот невероятный по своим возможностям инструмент, позволявший действовать не только анонимно, но и манипулировать сознанием своих жертв посредством искусно расставленных ими ловушек.

Но Александру Берману не удалось до конца завершить свой план идеальной маскировки, поскольку Вероника не смогла родить ему наследника. В этом заключалось недостающее звено, деталь, которая способствовала бы созданию его образа человека вне подозрений: отец семейства не интересуется чужими детьми.

Криминолог, отогнав прочь подкатившее к самому горлу ощущение негодования, закрыл досье, разраставшееся день ото дня. Ему больше не хотелось читать. У Горана было только одно желание — лечь поскорее в кровать и забыться сном.

Но кто, если не Берман, мог быть настоящим Альбертом? Даже если сопоставить его действия с обнаруженным кладбищем рук и с исчезновением всех шести девочек, с одной стороны, и необходимостью обнаружения недостающих трупов — с другой, никто, кроме него, не заслуживал бы в такой степени звания палача.

Но чем больше он об этом думал, тем быстрее таяла его убежденность в причастности Бермана к данным злодеяниям. В восемь часов вечера Роке на пресс-конференции при значительном скоплении представителей прессы официально объявит о поимке преступника. Горан понял, что мучившая его в последнее время мысль на самом деле возникла в его голове вскоре после раскрытия главного секрета Бермана. Запоздалая, смутная, как дымка, она весь день томилась где-то на задворках его сознания. Но, несмотря на пребывание в столь сумрачном месте, она не переставала посылать ему свои сигналы, доказывая этим, что она отнюдь не исчезла и продолжает жить. Только теперь в тиши дома Горан решился придать ей законченный вид.

«Что-то здесь не так… Думаешь, что Берман невиновен? Да, конечно, я именно так и думаю: этот человек однозначно педофил. Но он не был убийцей шести девочек. Он здесь ни при чем… Но откуда такая уверенность?..

Если бы Александр Берман был в действительности нашим Альбертом, мы бы наверняка обнаружили в его багажнике последнюю девочку под номером шесть, а не Дебби, первую по счету. Он уже давно разделался бы с трупами предыдущих жертв…»

И едва криминолог окончательно сформулировал для себя этот вывод, он посмотрел на часы: до начала пресс-конференции оставались считаные минуты.

Нужно остановить Роке.

Как только в прессе стала распространяться информация о поворотном моменте в деле Бермана, старший инспектор созвал на брифинг представителей таблоидов. Официально было объявлено, что поводом для этого послужило его отрицательное отношение к ситуации, когда газетчики прибегали к устаревшей и зачастую даже непроверенной информации из самых разных конфиденциальных источников. На самом же деле Роке очень беспокоил тот факт, что вся эта история может просочиться по другим каналам, сместив его самого с авансцены.