Густая темнота медленно проникла на чердак и затопила всю комнату, пропитав древесину, плоть, кровь. Тело безжизненно повисло, цепи умолкли, и только горло ангела бесшумно двигалось.

Насытившись, Карнивал встала и посмотрела на рану доктора. Она разорвала зубами плоть больше, чем хотела. Отпущенная рука ударилась о доски, разбрызгивая кровь по полу.

Карнивал вытерла рот и подняла окровавленный нож.

Ангел ждала, дрожа всем телом.

Она умерла.

И возродилась.

Безумная боль раздирала тело, будто душу отрывали от плоти. Задыхаясь, ангел упала на руки. Кровь шумела в висках, желудок скрутило. Она стиснула зубы и заставила себя подняться.

В голове немного прояснилось. Какое-то время Карнивал не знала, где она и кто. Увидев кровь, вспомнила.

Что я наделала?

Совсем другая боль охватила ангела, будто какой-то чудовищный зверь пытался вырваться из ее тела наружу и острыми когтями рвал тело. Она резко развернулась, сделала несколько шагов вперед, потом снова назад, не зная, куда идти, царапая пальцами грудь.

Кровь на полу, на руках, на одежде.

Что я наделала?

Карнивал медлила, вертясь на одном месте. Ей стало дурно.

Ангел взглянула на свою ногу и с силой вогнала нож в бедро. Лезвие полоснуло по кости, кровь ручьем хлынула из раны. Карнивал упивалась безумной, острой болью, охватившей тело, поворачивала нож еще и еще, больше вскрывая рану. Новая боль расцветала перед глазами красными, зелеными, желтыми кругами. Карнивал закрыла глаза и втянула воздух дрожащей грудью. Она вывернула нож и отбросила его в сторону. Боль росла, сжимая сердце и ломая кости. Пальцы скрючились, словно птичьи лапы. Слюна – или кровь – потекла по подбородку. Карнивал громко вздохнула… и завыла.

Постепенно боль утихла.

Рана на бедре затянулась, превратившись в новый шрам.

Грязная забрызганная сковородка стояла посреди чердака. Порезанная рука все еще качалась и кровоточила. Карнивал вынула из кармана грязную тряпку и вытерла губы, лицо и шею. Аккуратно сложив материю, обтерла руки и выбросила бесполезную тряпку. Потом быстро подняла. Ангел облизнула зубы и сплюнула. И снова сплюнула. Попробовала расправить волосы руками, но не смогла – слишком они были спутаны. В первый раз за все время в нос ударил запах: отвратительно сладкий запах разлившейся по полу крови. К утру чердак будет кишеть мухами.

Страшно хотелось чесаться. Дрожа всем телом, Карнивал отвернулась и, сделав несколько неуверенных шагов по скользкому полу, скорчилась от боли. Новый шрам пульсировал, в ушах отдавались тяжелые удары сердца, пока чувство стало едва выносимым. Заорав, она развернулась и ударила мертвеца ногой в голову. Шея хрустнула, словно сухая ветка.

Карнивал рухнула на пол, обхватив плечи руками. Скрип цепей и крючьев слился с ее плачем. Тело содрогалось от истошных рыданий. Ангел снова схватила нож и глубоко загнала лезвие в бедро, оставив еще один шрам – и еще, и еще.

Боль была страшной. Но недостаточной.

Ожидая Рэйчел Хейл в учебной комнате, Дилл мучился одним-единственным вопросом.

Как от нее избавиться?

В конце концов, у нее тоже не было выбора. Пресвитер Сайпс просто отдал приказ, а ему теперь расхлебывать всю кашу. Наставник, который и сам-то ничего не смыслил в науках; учитель, которому не было никакого дела до ученика; спайн, который подбивал ангела нарушить церковные правила, – что толку в таком обучении? Сегодня должен быть первый урок о ядах, но Рэйчел, конечно же, опаздывала.

Вероятно, она еще в постели.

Расположившись за рабочим столом перед стеной пыльных книг, пресвитер уютно похрапывал. Муха лениво очерчивала круги над лысой головой. Рядом со стариком всегда кружили мухи; за этой ангел наблюдал вот уже на протяжении часа. Время от времени насекомое садилось на испачканные чернилами пальцы или пятнистый череп. Старик, не просыпаясь, вздрагивал, и муха лениво поднималась в воздух. Пыль кипела в столбах солнечного света, падавших в помещение из высоких окон. Наполненный запахом чернил и пчелиного воска воздух, словно густой сироп, окутал крылья Дилла.

Стрелка стенных часов щелкнула и перескочила еще на одну минуту после девяти, ни на дюйм не став ближе к одиннадцати. Казалось, ангел ждал уже несколько суток.

Дилл посмотрел на учебник «Иерархия звонарей», который держал в руках, и вздохнул. Все книги в комнате подобны этой: сухие, насыщенно научные и безгранично занудные. Каждая обладала авторитетным весом, что удивительным образом успокаивало Дилла, хотя сегодня ему так и не удалось осилить до конца ни одного предложения.

Из головы никак не выходила мысль о вчерашнем незаконном полете. Почему спайн попросила его взлететь? Не просто попросила, а заставила. Рэйчел Хейл вообще была задирой, которая могла оказать плохое влияние, усложнить Диллу жизнь.