Ее рука скользнула в складки юбок и схватилась за револьвер. Она не призналась в этом Фину, но очень боялась прострелить себе ногу. Лучше бы она держала оружие в руке, чем сидела на нем.

– Да, – ответила она. – Я ее дочь. А вы кто?

Ее резкий вопрос заставил мужчину поморгать и откашляться.

– Я не хотел бы быть навязчивым. – Голос у него дрогнул, Минна нахмурилась. – Я Роберт Томпсон. Когда-то я имел честь быть с ней знакомым.

Минна была поражена.

– Робби, – сказала она.

Он на мгновение поджал губы, как бы сдерживая сильные эмоции, потом откашлялся.

– Значит, она говорила обо мне?

– Да. – Он не походил на героя, каким его себе обычно представляют. Рука, отчаянно вцепившаяся в золотой набалдашник трости, покрыта старческими пигментными пятнами, вены набухли.

Но он все еще был красив, стройный, элегантный, он с достоинством расправил плечи и кивнул. Мама плохо поступила с ним. Она познакомилась с Робби на сельской вечеринке, влюбилась, приняла его предложение, а спустя неделю неожиданно бросила его. У нее появился более богатый жених. Она до сих пор сожалеет о своем поступке.

– Мама часто говорила о вас, – мягко сказала Минна.

– Говорила? – Он побледнел, встревоженный. – С ней…

– Нет, – сказала Минна. Слава Богу, нет. Эта мысль вернула ее к действительности. Ему нужно уйти, и быстро. Если Бонем увидит ее в его обществе, он не подойдет. – Была рада с вами познакомиться, – сказала Минна, отводя взгляд.

Но краем глаза она видела, что он удивленно и беспомощно смотрит на нее.

– Она говорила обо мне, – сказал он. – Я никогда… я никогда не забывал ее. Пожалуйста, передайте ей это. Если вы сможете пожалеть незнакомца, который через час пожалеет о своей навязчивости и будет в ней раскаиваться.

Его едва слышные слова говорили о многом. «Иногда любовь не проходит, мама». Минна поморгала, отгоняя неуместные сейчас эмоции.

– Да, – с трудом проговорила она, – да, я ей передам.

– Спасибо, – поблагодарил он и отвернулся.

Краем глаза она смотрела, как он удаляется. На руке у него не было кольца. О чем это говорит? Значит, он так и не женился? Некоторые англичане не носят обручальные кольца, но, имей он жену, как человек воспитанный, он носил бы кольцо.

Вдруг Минна осознала, что на скамейке она уже не одна. Рука сжала рукоятку револьвера. Мягкое дыхание коснулась ее затылка, пошевелив волосы. Она обернулась, и что-то твердое уперлось ей в ребра.

– Медленно разожмите руки, – приказал Бонем. От него сильно пахло потом, он оброс бородой.

Минна подняла руку и ткнула свой револьвер ему в живот.

– Тихо, – хрипло сказала она.

Глаза у него были все такие же зеленые, как она помнила. Глаза поэта, мечтателя. Их взгляды встретились.

– Все в порядке, – медленно произнес он. – Я бросаю свой, вы – свой.

Минна надеялась, что Фин поблизости и все видит.

– Подальше. Он кивнул.

– На счет «три». Раз… два… три.

Его револьвер полетел и с всплеском упал в Серпентайн. У нее так не получилось, ее револьвер упал на берег.

Минна встала, он тоже. Она не заметила, как в руке у него появился нож. Она почувствовала его прикосновение к своему горлу и застыла.

– Я сам снял бы медальон, – спокойно проговорил Бонем. – Но боюсь, одной рукой у меня не получится. Итак, очень медленно расстегните застежку.

Она потянулась к затылку. Дрожащими руками принялась расстегивать замок.

– Где мама?

– С Ридлендом, полагаю. – Она затаила дыхание, и он язвительно рассмеялся: – Удивлены? Он обнаружил их в Провиденсе, прежде чем я смог туда добраться.

– Вы лжете,- сказала Минна.

Клинок дернулся.

– Поспешите. Осторожно. Не повредите его.

Как только цепочка была расстегнута, он выхватил медальон у нее из рук и толкнул ее в спину одной рукой, а второй держал нож у ее затылка.

– Лучше отпустите меня, – сказала Минна, заставляя себя смотреть в землю, чтобы он не догадался, что она ищет взглядом Фина. – Вам же лучше.

– Я бы так и сделал, – сказал Бонем. – Проблема в деньгах. Как только я расшифрую номера счетов, мы вернемся к этому вопросу. – Вдруг рука его напряглась.
– Скажите ему, пусть уйдет.

Фин шел к ним, прямо и спокойно, вытянув вперед руки, державшие револьвер, нацеленный в голову Бонема.

– Она умрет, прежде чем вы выстрелите, – взвизгнул Бонем.

Она встретилась взглядом с Фином и едва заметно покачала головой. К ее удивлению, он улыбнулся ей, в улыбке не было ничего мрачного: так он мог бы улыбаться ей у свадебного алтаря или над их новорожденным, лежащим в колыбели.