Тут же занялась куртка Сайгона, вспыхнули штаны. Горячим пыхнуло в лицо, завоняло палёным волосом.

Сайгон вскочил, упал на спину и покатился, сбивая огонь с одежды. Одной рукой он при этом хлопал себя по голове – волос у него немного, лишних нет. Больно. На ладони вспухли волдыри ожогов. В глазах скакали разноцветные зайчики – знатная получилась вспышка. Небось и в путевом туннеле её видели.

Затушив огонь – куртка ещё тлела, – Сайгон на четвереньках пополз прочь. И наткнулся на бутылку, выданную ему гетманом Крыгой. Надо же, цела! А вот пампушкам не так повезло, они сгинули в пламени, очистившем тупик от скверны… Что ж, не судьба Сайгону отведать фирменного блюда Метро-Сечи.

Но что же случилось? Взрыв этот… Почему?

Разум Сайгона помутился, он выстрелил в иржу, что изначально было бессмысленно, ведь пули не могли причинить мутантам – тороиду – вреда. Но это смотря какие пули, понял он вдруг. Обычные – не могли. Но у нас-то в магазине волшебные. Трассирующие.

Каких вампиров серебром, а каких…

Иржа боится фосфора? В этом всё дело?..

На ходу Сайгон расковырял ножом сургуч и жадно припал к горлышку бутылки. Теперь можно. Перцовка вливалась в него как вода.

Навстречу, громыхая сапогами, бежали вооружённые казаки.

Сайгон застонал. Неужели злоключения ещё не закончились?..

Он должен ненавидеть этих людей.

Людей, которые уничтожат его станцию.

Всех инородцев они считают быдлом, вторым сортом, недоумками, годными лишь на удобрения для кукурузы. Он, Сергей Ким, должен их ненавидеть! Он точно знал, что должен. Он честно пытался.

Но не мог!

Даже презирать не мог. Они же чистят и рыхлят почву, тяжким трудом добытую на поверхности. Они растят злаки и морковь, чеснок, грибы и много чего, что потом уминает за обе щеки всё метро независимо от веры, языка и половой принадлежности!

Сайгон сделал последний глоток и аккуратно, чтобы не разбить, поставил бутылку под ноги.

Нож в руку. Пистолет в другую.

Ненавидеть он их не мог. Но помыкать собой больше не даст. И в этом нет ни капли ненависти. Просто людская потребность в свободе. Очень уж он, зараза, привык к свободе на Святошине. Трудно отвыкать.

…Точно так же он не мог ненавидеть женщин с Нивок, считающих мужчин скотами.

…И новых христиан с Житомирской, сжигающих еретиков.

…И странных детей Шулявской, стирающих память путникам.

…И Бориса, нового императора Берестейской, труса и кровавого убийцу.

Казаки рядом. Приклады автоматов упираются в плечи. Сайгон поднимает пистолет. В глазах всё двоится. Отличное пойло делают сечевики!

Это ведь нехитрое занятие – ненавидеть. Много ума для этого не надо. Раньше у него получалось, он даже наслаждался эти умением. А теперь…

Длинные усы, растрёпанные оселедцы, испуганные глаза. Готовы стрелять. Вот-вот. Прямо сейчас. Что ж, Сайгон не будет дожидаться, он начнёт первым.

То чувство, что поселилось в его душе, нельзя назвать любовью. Вовсе нет. Это другое. Он… он простил их всех. Всех, кто желал ему смерти только потому, что он чуть-чуть отличался, верил в иные идеалы и подчинялся другой морали.

Он простил, честно. Это получилось как-то само собой.

Если бы все люди метро поняли и простили других, не таких, как они, войны бы не было. Это точно. Сайгон уверен в этом на все сто с конкретным довеском. Но чтобы научиться прощать, надо столько всего пережить, столько пройти…

Многим это не под силу.

Ненавидеть проще.

Сайгон нажал на спуск.

– Да он же пьяный в зюзю! – услышал он рядом и очнулся. Или очнулся, а потом услышал. – А мы ещё переживали за него. А он тут бухает с местными…

Сайгон открыл глаза. Всё плыло и раскачивалось, падая по спирали в бездонную воронку. Организм требовал очищения.

– Вот же сволочь! Прям на мой ридикюль! Специально небось целился! Вовек не прощу! Что ты пил? Признавайся, скотина!

– Пампушки, – только и смог выдавить Сайгон. Вновь спазм.

– Сволочь!!! Лучше б казаки тебя в туннеле похоронили, алкоголика несчастного! Слушай, а как у тебя получилось? Ну, иржу эту… Ох и развезло тебя от пампушек!

Сайгон сконцентрировался на лице Гильзы. Для этого пришлось зажмурить один глаз.

– Лектор? Здесь?

– Нету с нами Лектора, – послышался голос Фиделя.

– Как нету? – Сайгон вмиг протрезвел. Сумел даже подняться на локтях. – Гетман на Библии поклялся, что если я…