Тревога зазвучала всего через несколько шагов. Талести стала вытаскивать меч, но поняла, что забыла пропеть песню для отключения тревоги. Она так и сделала, но та продолжала звенеть.

Что-то мягкое и податливое ударило ее по спине, затем отдернулось с мягким звуком звона кольчуги, до которой только что дотронулось.

Талести вскрикнула и повернулась. Позади нее было существо из ночного кошмара – огромный, толстый как ствол дерева, червь. Восемь щупалец извивались перед его мордой, жадно щелкали жвала. Глазки на ножках вертелись, открылся рот. Из него повеяло омерзительным запахом гниющего мяса, и вывалилась горсть личинок.

Червь-падальщик.

Рука Талести дрожала от ярости, ее меч походил на дрожащий лист. Медленно отступая, она начала петь молитву, которая должна была усилить ее, но завершить не успела - ее хлестнуло двое щупалец. Талести уклонилась от одного, но другое обвилось вокруг ее руки с мечом. Было такое чувство, что кожа попала в огонь. Это ощущение стремительно расползалось по ее руке, оставляя позади себя онемение. Еще удар сердца – и оно охватило ее торс. Еще удар - и ее лицо и ноги тоже не ощущались. Она стояла парализованной, ее молитва замерла на полуслове. Ее дыхание затихало - легкие не справлялись.

Зная, что сейчас будет повержена, она попыталась поднять руки к мешочку. По крайней мере, она могла бы отбросить камень, который нашла, туда, где его может обнаружить патруль. Она напряглась, на глазах выступили слезы, но руки отказывались повиноваться.

Червь-падальщик приближался, его тело волнообразно раскачивалось, когти мягко скребли по полу. Талести в ужасе смотрела, как урод навис над ней, а потом опустился. Его пасть окружила ее голову, зубы вонзились ей в плечи. Боль была нестерпимой. Она издала глухое бульканье, которое было бы криком, если бы ее голосовые связки тоже не были парализованы. Зубы червя ходили туда-сюда, распиливая кольчугу Талести. Боль росла, кровь стекала по ее телу горячими потоками, пропитывая рубаху и штаны. Потом боль дошла до точки, выше которой ранее не бывала, и…

Талести моргнула. Боль, зловоние - все чувства ушли. Она парила на серой, пустой равнине, убаюкиваемая успокаивающей песней. Сверху на нее мягко упал лунный свет. Она подняла что-то - руки? Нет, это не были они. Она больше не чувствовала своего тела, но она поняла – это лунный свет. Песня усилилась, лунный свет тянул ее к своему источнику - кружащий танец заполонил собой воздух вокруг.

– Эйлистри, - выдохнула она.

Душа дроу, которую когда-то звали Талести, присоединилась к танцу и обрела мир.

Глубоко под Туманным Лесом, в огромной подземной пещере стоял судья Даирн. В стенах повсюду зияли провалы туннелей, которые много веков назад проложил уже исчезнувший пурпурный червь. Крест-накрест сплетавшиеся над ним сети образовывали свод, с которого свисали трупы, закутанные в коконы. Капли гнилой жидкости стекали с них прямо на пол, заполняя воздух своим тошнотворным запахом. Множество лиц с эбеново-чёрной кожей и пылающими красными глазами взирали на Даирна из туннелей. Это были драйдеры - существа с телом дроу, но с восемью ногами под грудной клеткой и выпуклым брюшком паука.

Сам Даирн был тёмным эльфом – представителем расы, которую драйдеры атаковали, едва заметив. Но его внезапное появление, как и его внешний вид, заставило существ помедлить. Голова мужчины была гладко выбрита, за исключением круга волос на затылке, заплетённых в длинную косу. Кончики косы были покрыты затвердевшей коркой из множества капелек крови. Его чёрную кожу пересекали ярко светящиеся линии белого – клеймо божества, которому он служил. Глаза его не имели цвета, только чёрные точки на месте зрачков. Любой, рассмотревший их поближе, увидел бы в белках обоих глаз тусклые жёлтые линии, пересекающиеся, подобно сети, и отметил бы, что зрачки его не правильно круглые, а напоминают по форме пауков.

Драйдеры не подходили слишком близко. Впрочем, вовсе не из-за того, что обратили внимание на массивный двуручный меч судьи. Рукоять магического оружия была увенчана двумя охранниками в форме пауков. Один из них крепко сжимал свои лапы вокруг правого кулака Даирна. Тёмный эльф не носил с собой ножны и мог выпустить оружие из левой руки, но никогда – из правой.

Даирн отбросил плащ назад, обнажив красное одеяние и адамантиновый нагрудник с вытисненным на нём святым символом Селветарма: паук поверх скрещенных меча и булавы. Волшебный плащ позволил клирику неожиданно оказаться в пещере драйдеров, появившись прямо из каменной толщи. В то время как твари шипели на него сверху, набираясь смелости напасть, он заговорил.

– Порождения Лолс! – вскричал он. – Изгнанники из Эриндлина, Чед-Насада, Мензоберранзана! Волей Селветарма, вы больше не будете бездомными скитальцами! Вас ждёт место в рядах Селветаргтлин, если вы готовы занять его!

Сверху до него долетели шуршание и шёпот. Один из драйдеров показался из туннеля и вниз головой спустился к Даирну на нити паутины. Драйдер оказался мужчиной с длинными, спутанными волосами, свисавшими с головы, словно обрывки паутины. Его лицо было измученным и истощенным, а в сузившихся глазах читалась нескончаемая боль. Из щёк торчало по изогнутому клыку, из отверстий возле них сочился яд. Он медленно сменил положение на нити, повернув голову так, чтобы удерживать Даирна в поле зрения.