Рашид ад-Дин подчеркивает, что правители улуса Орду «с самого начала» являлись «независимыми государями» [Рашид ад-Дин 1960, с. 66], однако эта независимость в равление Бату и Орду не привела к расколу Улуса Джучи: Источники не сообщают ни об одном случае конфликта между Бату и его старшим братом. Напротив, восточные авторы одчеркивают взаимное уважение братьев и поддержку, которую они всю жизнь оказывали друг другу [см.: Рашид ад-Дин 1960, с. 66; Утемиш-хаджи 1992, с. 92-93]. Сведений о правлении Орду в источниках практически нет. Только Утемиш-хаджи, опираясь на устные степные предания, сообщает, что старший брат Бату был убит собственными воинами: «Между тем, до того как они вернулись [из западного похода. — Р. П.], нукеры Иджан-хана родняли мятеж против своего господина и убили Иджан-вместе со всеми его огланами. Когда это известие пришло к Саин-хану, он держал глубокий траур. После того как н прибыл домой и дал поминальное угощение, он снарядил войско и пошел походом на этого врага. А те не были в состоянии оказать сопротивление, и их великие бежали. Все другие роды и племена [Саин-хан] переселил к себе, присоединил к своему элю и каждый аймак отдал какому-либо беку в качестве кошуна» [Утемиш-хаджи 1992, с. 94].

Вероятность мятежа против власти Джучидов в их восточных владениях косвенно подтверждается преданием сибирских татар: «Около 700 лет назад на территории современного Ашевана (Усть-Ишимский район) жило в землянах 17 семей. Люди эти пришли сюда с озера Мутки. Это были татары из числа людей, находившихся под покровительством Чингисхана, а затем Батыя. Со временем численность населения возросла. Правил местностью князек Иликай, сын Муглы. Иликай поругался с другими татарскими князьми, и когда была большая вода, они переправились через Ишим и напали на Иликая, который их не ожидал, т. к. переправляться было опасно. Иликай потерпел поражение, но победившие князья перессорились между собой.

Междоусобная война длилась долго и истощила силы соперников. Этим воспользовался Иликай, которому удалось вернуть свои земли. О случившемся узнал Батый, он обвинил Иликая в том, что тот разжигает междоусобную войну между татарами, и казнил его и забрал себе его земли и людей» [МАЭ 1978, л. 299-301; ср.: Лосева, Томилов 1980]. Другие источники не сообщают об обстоятельствах смерти Орду: не исключено, что придворные историки умалчивают о факте насильственной гибели старейшего из Джучидов. Преемники Орду сохранили статус автономных правителей: «не бывало случая, чтобы кто-либо из рода Орды, занимавший его место, поехал к ханам рода Бату, так как они отдалены друг от друга, а также являются независимыми государями своего улуса». Но вместе с тем «у них было такое обыкновение, чтобы своим государем и правителем считать того, кто является заместителем Бату» [Рашид ад-Дин 1960, с. 66]. Это сообщение позволяет утверждать, что Улус Джучи в течение довольно длительного времени после смерти обоих братьев-соправителей продолжал сохранять единство под верховной властью рода Бату. Об этом свидетельствует, в частности, тот факт, что Баян, правнук Орду, управлявший его улусом, получил ярлык от Токтая — правнука Бату на управление своим улусом и даже выступил инициатором созыва общего курултая Улуса Джучи, чтобы уладить спор за власть со своим двоюродным братом Куйлю-ком (см.: Рашид ад-Дин 1960, с. 68; Сафаргалиев 1996, с. 314]. Только к середине XIV в. правители улуса Орду предприняли попытку выйти из-под власти Улуса Джучи, однако к 1381 г. владения Бату и Орду вновь были объединены под властью хана Токтамыша [Кляшторный, Султанов 1992, с. 197-202].

«Из опустошенных в 1237-1242 гг. стран только Русь осталась под татарским владычеством», — писал В.В. Бартольд [Бартольд 2002а, с. 497]. Заявление несколько преувеличение, хотя, в силу авторитета этого выдающегося ученого, долгое время воспринимавшееся как непреложная истина, подлежащая проверке...

Бату после завершения западного похода отнюдь не лишился всех европейских территорий, оказавшихся под его властью в результате завоеваний. Его войска покинули лишь Венгрию, позволив Беле IV восстановить управление над основной ее частью. Но под властью наследника Джучи остались бывшие владения венгерских королей — Пруто-Днестровское междуречье к юго-востоку от Карпат [Егоров 985, с. 33]. Оставлены были наместники Бату и в Болгарии, где монгольское владычество просуществовало до начала XIV в.; кульминацией его стало вступление на царский трон Болгарии Джуке, сына Ногая и праправнука Чингисхана (прав. 1299-1301). Только после его свержения и убийства Болгария вернула независимость [Веселовский 1922, с. 56-57; Хара-Даван 1996, с. 245-250]. Земли Молдавии и Валахии оставались под сюзеренитетом Джучидов вплоть до середины XIV в. [Русев 1999]. Вильгельм де Рубрук, посетивший Бату в 1253 г., сообщает: «От устья Танаида к западу до Дуная все принадлежит им; также за Дунаем, в направлении к Константинополю, Валахия, земля принадлежащая Ассану [болгарский царь Михаил Асен, 1246-1257. — Р. П.], и Малая Булгария до Склавонии — все платят им дань; даже и сверх условленной дани они брали в недавно минувшие годы со всякого дома по одному топору и все железо, которое находили в слитке» [Вильгельм де Рубрук 1997, с. 89; ср.: Мыськов 2003, с. 42). По мнению Э. Хара-Давана, Бату оставил в Болгарии молодого, но якобы уже успевшего проявить свои полководческие таланты Ногая [Хара-Даван 1996, с. 245], правда, мнение это не подкрепляется ссылками на источники. Другие исследователи придерживаются более правдоподобной точки зрения, что первоначально европейские владения Джучидов могли находиться под управлением предка Ногая — его деда Бувала или отца Татара, а затем эти области унаследовал сам Ногай, который впервые упоминается в источниках только в 1260-е гг. — эпоху правления Берке [Веселовский 1922, с. 3 и след; Сафаргалиев 1996, с. 313; Трепавлов 1993, с. 89].

Как упоминалось выше, сразу по возвращении из Венгрии Бату вынужден был подавлять мятеж только что покоренных народов Поволжья. Вероятно, и позднее в отдельных областях Волжской Булгарии продолжали вспыхивать отдельные выступления. В течение всего своего правления Бату так и не подчинил окончательно северокавказские племена — аланов, черкесов и др.: их подчинение завершил уже в конце 1270-х гг. его внук Мунке-Тэмур.

Сложная ситуация складывалась в Крыму. Если степные зоны полуострова достаточно быстро и без особого сопро-явления были подчинены власти Бату и заселены монголами и кипчаками, то южное побережье, имевшее давние земледельческие и торговые традиции, древние города и многочисленные международные связи, в течение ряда лет находилось в противостоянии с монголами. Быстро оправившись после рейда 1239 г., местное население стало вытеснять монгольских наместников, скорее всего, при поддержке итальянских торговых республик— Венеции, Генуи и Пизы. Действия, например, жителей Сурожа в конце концов завершились невиданным успехом. Сохранилось свидетельство участника событий: «В тот же день (27 апреля 1249 г.) очищено от татар все... и счел севаст (правитель) народ… и праздновал торжественно». С этого времени Бату был вынужден ограничить зависимость Сурожа от Улуса Джучи лишь уплатой дани [Пашуто 1956, с. 162].

Своеобразным государственно-правовым статусом обладало население Северного Причерноморья. Этими землями западного похода монголов владели частично кипчаки, частично — Трапезундская империя. Фактически же население этих областей жило по международным обычаям, сочетавшим в себе нормы византийского, мусульманского и Зычного степного права [см.: Ибн Биби 1927, с. 64-66; Якобсон 1973, с. 80-82]. Согласно сведениям Вильгельма Рубрука, эти территории тоже попали под власть Бату: «На севере этой области находится много больших озер, на берегах которых имеются соляные источники; как только вода их попадает в озеро, образуется соль, твердая, как лед; с этих солончаков Бату и Сартах получают большие доходы, так как со всей Руссии ездят туда за солью, и со всякой нагруженной повозки дают два куска хлопчатой бумаги, стоящих пол-иперпера. Морем также приходит за этой солью множество судов, которые все платят пошлину по своему грузу» [Вильгельм де Рубрук 1997, с. 91]. По-видимому, власть правителя Улуса Джучи в этих областях, как и в Суроже, ограничивалась взиманием с них налогов и сборов.

О политике Бату в Иране известно не очень много: только несколько персидских источников содержат краткие сведения о его интересах в этом регионе.

Так, Джузджани сообщает: «В каждой иранской области, подпавшей под власть монголов, ему (Бату) принадлежала определенная часть ее, и над тем округом, который составлял его удел, были поставлены его управители. Все главари и военачальники монгольские были подчинены ему (Бату) и смотрели на него, как на его отца Туши» [СМИЗО 1941, с. 15]. И действительно, еще Джучи назначил первого монгольского наместника в Хорасане — Чин-Тимура. Последний до самой своей смерти был верен своему патрону и его преемнику Бату, стойко пресекая попытки других монгольских правителей как-то повлиять на него в ущерб интересам правителей Улуса Джучи. Одну из таких попыток предпринял нойон Чормагун, который, отправляясь в поход на Кавказ, потребовал именем великого хана Угедэя, чтобы Чин-Тимур передал свои полномочия Тайир-нойону, а сам с войсками присоединился к нему, Чормагуну, в походе. Чин-Тимур не подчинился и отправился к самому Угедэю. Он не прогадал: великий хан оказал Чин-Тимуру всяческие милости и предписал Чормагуну оставить его в покое. Чин-Тимур продолжал представлять интересы Бату в Хорасане вплоть до своей смерти в 633 г. х. (1235/1236 г.) [Juvaini 1997, р. 486-488].