Масси приходил в ярость, когда в более поздних докладах сообщали, что ирокезы отважно сражались, так как, по его мнению, их поведение оказалось «самым подлым». Почти все французские офицеры были либо убиты, либо ранены, некоторых вытаскивали из-под поваленных стволов деревьев, затем ирокезы снимали скальпы. Среди воинов, подвергшихся тяжелым телесным увечьям, был Лигнерис, ветеран Мононгахелы в 1755 г. Одно время он командовал фортом Дюкень.

Те из выживших, которым удалось добраться до каноэ, стоявшими выше порогов, изо всех сил стремились вернуться к озеру Эри, в опустошенный Преск-Айл, в Ле-Беф и в Венанго. Они спешили, чтобы вместе со своими разбитыми собратьями из этих гарнизонов отступить к Детройту. Теперь все верховья Огайо были в руках англичан.

Французы больше никогда не ступят на территорию Огайо.

Пушо узнал о поражении впервые, когда британцы прекратили обстрел его позиций. Он отправил посланца с предложением о капитуляции на хороших условиях. Сначала командир форта отказывался поверить в масштабы разгрома, о котором ему доложили. Он отправил нарочного, чтобы тот увидел все собственными глазами.

Когда дальнейший отказ от капитуляции стал более невозможен, Пушо принял условия, предложенные Джонсоном. Особое значение имела личная гарантия Джонсона, что не пострадает форт Уильям-Генри, что ирокезам не разрешат устроить массовое убийство гарнизона.

Джонсон обеспечил это, потратив два дня на то, чтобы погрузить пленных на борт лодок, доставивших их в Нью-Йорк, где их разместили в тюрьмах. Он подкупил ирокезов, предоставив в их распоряжение форт. Грабеж, разорение и опустошение приняли угрожающие размеры, когда воины добрались до военных складов, складов пушнины, шкур и других товаров для торговли. Но поджогов, убийств, насилия, увечий не было.

Выдержка ирокезов заставила в то время и даже позднее глубоко задуматься. Самым вероятным объяснением может оказаться то, что, понеся очень небольшие потери, они не видели необходимости в восполнении своих рядов захваченными пленниками.

Джонсон затянул бразды правления над западной стороной озера Онтарио с помощью воинов-индейцев, пока они не рассредоточились. Он направил флотилию вельботов на разведку к форту Торонто, но она вернулись с сообщением, что французы покинули форт и опустошили его.

Затем Джонсон заключил союз с племенем чиппева, что было частью его политики захвата власти над всеми племенами провинции Онтарио. После этого, оставив форт Ниагара на одного из своих полковников, он вернулся в Освего.

Амхёрст направил генерала Томаса Гейджа, пользующегося репутацией администратора, чтобы принять командование над западными постами. Теперь для французов путь в верховья был закрыт навсегда. Британцы и их союзники-колонисты отошли к границе в Освегатчи, расположенном немногим более 100 милях от Монреаля.

Эффект выдворения был значительным: французы немедленно ушли из фортов Преск-Айл, Ле-Беф и Машоль, оставили свои поселения в провинции Иллинойс на произвол судьбы. Хотя они и сохранили плацдарм на Великих Озерах, благодаря сети торговых пунктов от Детройта до Мишилимакника эти пункты оказались отрезанными от Новой Франции. Их бросили на полуголодное выживание, так как снабжение не поступало.

Монкальму пришлось направить своего заместителя, шевалье де Леви, а также те немногие подразделения, которые он смог отозвать из обороны Квебека, для прикрытия позиций в Монреале. Но ему не дано было знать: Гейдж оказался слишком осмотрительным командиром, чтобы решиться на удар по Монреалю в низовьях реки Св. Лаврентия из Освего. Вероятно, хуже всего оказалось то, что стало ясно: индейские воины с запада больше никогда не придут на помощь французам.

Между тем Амхёрст приступил к операции, которая, как полагали, была главной операцией года: попытке открыть в боях Канаду, захватив Тикондерога и форт Краун. Это одновременно послужило бы отвлекающим маневром в пользу Вульфа. Он начал действовать очень неторопливо, что характерно для этого британского командующего.

Амхёрст настаивал, чтобы снабжение поступало точно, а дороги строились раньше, чем он доберется до озера Джордж. Проблемы продовольственного снабжения (которые не могли полностью разрешить даже таланты Джона Бредстрита, генерального квартирмейстера), запоздалое прибытие колониальных строительных рабочих и их медленное продвижение в работе киркой и лопатой тоже задержали начало операции, назначенной командующим. В конце июня Амхёрст, наконец, прибыл в долину в начале озера Джордж, которая с 1755 г. была традиционным местом сосредоточения армий, занятых в летних военных кампаниях. Здесь собрали около 11 000 солдат (приблизительно половина из них служила в регулярной армии, остальные были колонистами).

Амхёрст не сразу повел их в дикую местность, а вместо этого проявил свою характерную склонность к медлительности и нерешительности, убивая время тем, что начал работы по строительству форта. Он так и не был достроен или использован каким-то способом. Как язвительно заметил Паркмен, «Амхёрст никогда долго не оставался на одном месте, не построив там форт».

Итак только 21 июля его армия, наконец, направилась в Тикондерогу и затем приступила с превеликой осторожностью и осмотрительностью к работам по тщательной расчистке следующего участка лесистой прибрежной территории, очищая ее навечно, потому что Амхёрст опасался засады. Медленно неповоротливые вооруженные силы прокладывали путь между островами озера Джордж, потратив двадцать четыре часа, чтобы преодолеть небольшое расстояние до Тикондерога, на последних этапах похода, попав в сильный ветер и высокие волны.

22 июля начинается высадка на берега. Обманутые французы отступали по волочной переправе для судов к лесопилке перед водопадом. Но вскоре их вытеснили и оттуда. Войска Амхёрста заняли высоты, господствующие над фортом Карильон, а затем направились к траншеям, где лорд Аберкромби потерпел сокрушительное поражение, нанесенное Монкальмом в прошлом году.

Французы полностью перестроили оборонительные сооружения, используя бревна и заваливая все землей. Но они даже не попытались защищать их, хотя в распоряжении их командира, генерала Франсуа-Шарля Бурламака, находился личный состав приблизительно той же численности, с которой Монкальм нанес в 1758 г. крупное поражение британцам.