Мэгги мучительно размышляла о том, как ей поступить. И в конце концов пришла к выводу, что надо что-то делать… Надо выбираться отсюда. Набравшись духу, она медленно встала из-за стола, небрежно потянулась, будто расправляя затекшие плечи, и направилась к двери.

— Эй, куда же вы идете?

Мэгги, не оборачиваясь, ответила:

— Мой отель в западном Иерусалиме. Спасибо за чай. Я, пожалуй, пойду.

— Но почему бы вашему отелю не быть в восточном Иерусалиме? Здесь красиво. И кстати, есть приличная гостиница — «Американская колония». Там останавливаются все европейцы. А вот американцы — никогда. Почему? Неужели вам хочется видеть только еврейские лица?

Мэгги не собиралась спорить. «Господи, что за страна… Даже выбор отеля может явиться поводом для ссоры и политических заявлений…»

— Нет, вы все неправильно поняли, — ни о чем не думая и не спуская глаз с двери, проговорила она и взялась за ручку. Дверь оказалась заперта.

Тем временем Набиль поднялся со своего места и подошел к ней сзади. У Мэгги от страха подгибались колени, она боялась вздохнуть. Сейчас… вот сейчас он схватит ее за горло или за волосы и швырнет назад… Вместо этого хозяин протянул руку, надавил на дверь сильнее, и та распахнулась. Мэгги быстро вышла из комнаты в маленький дворик. Набиль последовал за ней.

— Можно еще вопрос? Как вы все-таки сюда попали? Вот именно здесь нет ничего, что могло бы привлечь иностранца.

— Я навещала семейство Авейда…

— Да, жена сказала мне. А как вы забрели именно сюда?

— Я хотела повидаться с Афифом Авейдой. С другим Афифом.

— А, знаю. Давайте я покажу дорогу.

— Нет-нет, спасибо. Я уже передумала. Хочу просто вернуться к себе в номер и отдохнуть.

Но Набиль не слушал — крепко взял ее под локоть и потащил из переулка. Мэгги не сопротивлялась, только вяло передвигала ноги, чтобы не упасть. Правда, на сей раз она внимательно смотрела по сторонам и то и дело оглядывалась. Куда он ее тащит? Может, на второе свидание с теми ужасными людьми? И кстати, в самом ли деле Сари хотел проводить ее к своему двоюродному брату? А может, он нарочно завел ее в ловушку?

Бежать? Бессмысленно. Глупо. Куда она побежит? Не пройдет и пяти минут, как она заблудится в этих чертовых улочках и переулках…

По мере того как они приближались к базару, вокруг становилось все многолюднее. Мэгги в какой-то момент заметила впереди двух девушек, одетых по-европейски и с любопытством глазевших на выставленные в одной из витрин кальяны. Может, стоит окликнуть их? Подбежать к ним? Ну хорошо, подбежала, а дальше что?..

Набиль вел ее уже вдоль торговых лавочек. Их со всех сторон окружали барабаны из козьей кожи, вязаные коврики и шали, деревянные и серебряные статуэтки. Вокруг было все больше туристов. Вот прошла пожилая пара немцев, что-то громко обсуждая. Вот утиной стайкой прошмыгнули японцы со своими неизменными фотоаппаратами. Ознакомительные материалы, которыми ее снабдил в Вашингтоне Бонхэм, не врали — после длительного упадка, вызванного второй интифадой, торговля в Старом городе потихоньку оживала и иностранные туристы вновь потянулись в восточную часть Иерусалима. Кстати, здорово способствовали этому процессу и начавшиеся в доме правительства мирные переговоры. Город был полон христиан-паломников и заезжих мусульман, пожелавших лицезреть Купол Скалы, а также иудеев, мечтавших спрятать записочку в трещинах Стены Плача…

Они свернули к мясным рядам, и Мэгги едва не затошнило от увиденного. Ободранные кроваво-красные туши висели на ржавых крюках, а под ними натекали целые лужи крови… На одном из прилавков были выставлены бараньи головы с ввалившимися глазами… В воздухе стоял тяжелый мясной дух…

— Мы почти уже пришли. Еще минута-другая — и мы на месте.

Набиль свернул в очередной проулок, оказавшийся царством сувениров. Мэгги почувствовала облегчение от того, что мясная торговля осталась у них за спиной, а людей вокруг при этом меньше не стало. Наконец он подвел ее ко входу в одну из лавчонок.

— Ну вот, пришли. Это магазин Афифа Авейды.

Она вошла вслед за ним в погруженное в полумрак тесное помещение. Набиль за руку поздоровался с молодым торговцем и что-то быстро сказал ему по-арабски. Мэгги уловила лишь одно слово: «Америка».

Молодой человек скрылся за занавеской и вернулся в сопровождении своей более пожилой копии. На втором человеке был английский свитер и очки в темной оправе. Он занял свое место за конторкой перед витриной с ювелирными украшениями и улыбнулся гостям:

— Рад познакомиться. Спасибо тебе, Набиль, что показал дорогу.

Мэгги обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как уходил Набиль.

— Спасибо! — крикнула она ему в спину.

Набиль на поверку оказался обыкновенным порядочным человеком, который пожелал помочь ей — точно так же, как сначала помогла его жена. Мэгги стало стыдно за свои подозрения. Паранойя… А впрочем, чему удивляться, принимая во внимание то, что с ней произошло до встречи с этой четой добрых палестинцев?..

Едва она подумала об этом, как между ног у нее вновь заныло, а память услужливо вытянула на поверхность последние слова того страшного человека: «А если не нравится, тогда не лезь в это дело, Мэгги Костелло. В противном случае мы вернемся и продолжим с тобой».

Ей вновь стало не по себе.

— Госпожа?.. У вас ко мне какое-то дело? — напомнил о своем присутствии Афиф.

— Господин Авейда, честно признаюсь, я уже и не чаяла застать вас в живых.

— Меня? У меня этой ночью убили двоюродного брата. Это ужасная трагедия для всей семьи. Но при чем тут я?