Именно для того, чтобы дать нефтяным компаниям (и их акционерам) «второе дыхание» или «жизнь после нефти», и был создан так называемый «зеркальный рынок» — рынок углекислого газа.

Этот рынок — абсолютно зеркален рынку углеводородов: по большому счету, после подписания Киотского протокола (или документа ему подобного) вместе с каждой купленной тонной нефти, угля или газа, производители электричества и тепла покупают «ОБЯЗАТЕЛЬСТВО КУПИТЬ ЕЩЕ ПОЛТОННЫ СО2 (его экономии) ПО РЫНОЧНОЙ СТОИМОСТИ или ЗАПЛАТИТЬ КОМПАНИИ-СЕКЕСТРАТОРУ РЫНОЧНУЮ СТОИМОСТЬ ЗАКАЧКИ СО2 под землю или под воду.

КТО, по-вашему, будет осуществлять эту секестрацию?

Давайте подумаем.

Закачивать его будут в старые нефтяные и газовые шахты.

Кто ими владеет? — Знаем.

Кто владеет технологиями глубинного бурения, закачки туда газов и жидкости под давлением, инфраструктурой (трубами, компрессорными станциями), технологиями закупорки скважин и всего такого? Разумеется — всем этим занимаются нефтяные и газовые компании, только процесс идет наоборот. Сейчас они нефть и газ из земли и из глубоководных скважин выкачивают и энергетикам продают, а завтра они же начнут СО2 у тех же энергетиков (за деньги, естественно) забирать обратно и обратно закачивать. С обоих потоков получать прибыль.

Дальше может получиться, что кто-то СО2 в резервуары сначала закачает (получит за это деньги), а потом выяснится, что хлеба в мире не хватает, а углекислый газ пшенице нужен очень для роста. Ну что ж, придется продавать его опять (хорошо, что в резервуарах собран, а не в атмосфере распылен).

СЕКЕСТРАЦИЯ СО2 — это хлеб нефтяных компаний после того, как кончится нефть. Это их будущее.

Процесс закачки СО2 под землю с точки зрения экологии бессмысленный (не исключено, что и вредный), но это — огромный рынок. Подсчитаем его объемы?

Как вы думаете, от чего зависит рыночная цена тонны СО2? Правильно — от цены нефти, газа и угля.

При сжигании одного барреля нефти выделяется почти полтонны СО2 — то есть тонна на 2 барреля. Сожгли 2 барреля нефти — купите тонну СО2 у тех, кто «сэкономил». В рыночной экономике при цене нефти (как сегодня) 75 долларов за баррель цена «сэкономленной тонны СО2» будет не 25 долларов, а все 150.

Поскольку газ — более чистое топливо, а уголь — более дешевое, то справедливая рыночная цена тонны СО2 (при полном балансе спроса и предложения) ожидается около 80 долларов за тонну (это оценки Международного Энергетического Агентства)

По генеральному плану войны с углекислым газом, которую ведут правительства стран Большой Восьмерки, к 2050 году мы должны сократить выбросы СО2 в 2 раза, то есть до 30 миллиардов тонн в год.

Из этих 30 миллиардов тонн в год, по разным оценкам, секестрации поддается до 60 %, то есть 18 миллиардов тонн в год.

Даже при сегодняшней стоимости тонны СО2 в 30 долларов за тонну — это рынок в 540 миллиардов долларов в год.

При стоимости секестрации СО2 в 80 долларов за тонну, прогнозируемой Международным Энергетическим Агенством», — это рынок в полтора триллиона долларов ежегодно.

И будет так, пока не кончится уголь. А запасов угля планете хватит надолго.

Весь мировой рынок нефти сегодня именно такой объем и имеет — полтора триллиона долларов в год. Добыча и запасы сокращаются. Выводы на тему — кому это выгодно — делайте сами.

А еще война с глобальным потеплением — это война нефтяных компаний с углем и мирным атомом.

Официально — потому, что при сжигании угля самая большая (из природного топлива) эмиссия СО2 (около полтонны СО2 на тонну угля).

Ну а атом-то, который с глобальным потеплением ничего общего не имеет, там эмиссий никаких нет, за что? За компанию?

На самом деле, эти две отрасли энергетики — основные конкуренты нефти и газу сегодня, а особенно завтра (их запасы намного превосходят запасы углеводородов). Поэтому углеводородное лобби всячески пытается отвлекать долгосрочные инвестиции от этих отраслей. Для нефтяных компаний действительно лучше, если деньги государственных и частных инвесторов пойдут в низкорентабельные ветряки и солнечные электростанции и «застрянут там». Потому что иначе — они пойдут на новые, более эффективные и чистые, угольные котлы или на ядерные реакторы четвертого поколения. Именно под давлением углеводородного лобби в Европе были свернуты ядерные программы создания реакторов на быстрых нейтронах.

Именно по этой причине те из нефтяных компаний, которые начали энергетическую диверсификацию («Бритиш петролиум», например), поддерживают ветряные и солнечные проекты, но у них нет инвестиций ни в атом, ни в уголь, ни даже в WTE (получение энергии для городов из мусора, что, кстати, надо массово развивать).

Подмена понятия «экология» на «снижение выбросов СО2» и всемирная борьба с глобальным потеплением выгодна нефтяным и газовым компаниям, поскольку дает им «вторую жизнь» после истощения их запасов. Парадоксально? Низко? Да нет, просто правильная стратегия для бизнеса.