— Извините.

— Ваше состояние вполне понятно, — сказал Джеффри, еще раз погладив ее по плечу.

Розен все перебирала цепочку, удерживая ее возле рта.

— Он давно ее не носил. Я уж думала, кому-то подарил или продал.

— Продал? — переспросил Джеффри.

— Он принимал наркотики, — пояснила Лена.

— Его отец утверждает обратное, — возразил Джеффри.

Лена пожала плечами.

— У вашего сына была девушка? — спросил Джеффри у Джил.

— Постоянной не было. — Она сухо и невесело усмехнулась. — Нам все равно было — что девушки, что юноши… Лишь бы он был счастлив.

— А был кто-то, с кем он общался постоянно? — спросил Джеффри.

— Нет. Думаю, он был очень одинок.

Лена смотрела на доктора Розен, ожидая продолжения, но выдержка, кажется, ей снова изменила. Зажмурившись, она что-то беззвучно шептала, но слов разобрать было нельзя.

Джеффри подождал, пока женщина немного придет в себя, потом спросил:

— Доктор, вы в порядке?

— Я могу его увидеть? — ответила она вопросом на вопрос.

— Конечно. — Джеффри встал и подал ей руку. — Я отвезу вас в морг. — Обернувшись к Лене, добавил: — Чак пошел сообщить Кевину Блэйку.

Розен, казалось, целиком погрузившаяся в собственные мысли, все же сказала Лене:

— Спасибо.

— Все в порядке. — Лена заставила себя прикоснуться к рукаву Джил, что, как она надеялась, будет принято ею за жест утешения.

Джеффри уловил это движение и сказал Лене:

— Я с тобой потом поговорю. — В голосе его звучало больше угрозы, чем чего бы то ни было еще.

Лена поглаживала большим пальцем шрам на ладони, наблюдая, как они отъезжают. Ей надо было многое обдумать. Она присела и принялась вспоминать все произошедшее за последние десять минут, пытаясь понять, что именно ей следовало сделать иначе. Взвесив каждое произнесенное слово, увидев каждый жест, она поняла: чтобы все встало наконец на свои места, ей нужно заново прожить весь последний год.

— Господи, — произнесла Нэн Томас, плюхаясь на стул напротив Лены, — и как ты только можешь работать с этим кретином?

— Ты про Чака? — уточнила Лена, обрадовавшись возможности хоть немного отвлечься. — Работа у меня такая.

— Я бы скорее согласилась выдавать книги в аду, — сказала Нэн, стягивая свои непослушные каштановые волосы красной резинкой. На правом стекле ее очков красовался большой отпечаток пальца, но она, казалось, этого не замечала. Ее режущая глаз розовая маечка с короткими рукавами была заправлена в джинсовую юбку с продернутой в пояс резинкой. Ансамбль дополняли красные кроссовки со звездами и розовые носки — в тон маечке.

— Чем намерена заняться в уик-энд? — спросила Нэн.

Лена пожала плечами:

— Не знаю. А что?

— Я вот подумала — может, Хэнка пригласить на Пасху? Я бы окорок приготовила.

Лена попыталась придумать какую-нибудь отговорку, но ее слишком поразило столь неожиданное приглашение. Она посмотрела на календарь, но лишь затем, чтобы выяснить, когда получит жалованье, а не увидеть, какой праздник приближается. О Пасхе она даже не вспомнила.

— Ладно, я подумаю. — К счастью, Нэн восприняла это вполне нормально.

Сверху послышался шум и раздались вопли, и они обе обернулись и посмотрели на парней, что возились на балконе. Один из них, видимо, почувствовав недовольство Нэн, виновато улыбнулся и раскрыл книгу, притворившись, что читает.

— Идиоты, — буркнула Лена.

— Да ну, нормальные ребята, — возразила Нэн, еще немного понаблюдав за весельчаками, хотя те уже успокоились.

Еще год назад Лене бы и в голову не пришло подружиться с Нэн, но в последние месяцы что-то изменилось. Они не стали друзьями в общепринятом смысле — Лену не интересовали совместные походы в кино или подробности лесбийских приключений Нэн; они говорили о Сибил, и эти беседы стали для Лены своеобразным путешествием в прошлое сестры, когда та была жива и ничто не предвещало беды.

— Я вчера вечером не могла тебе дозвониться, — пожаловалась Нэн. — Не понимаю, почему ты не заведешь автоответчик.

— Как-нибудь займусь, — заверила Лена, хотя уже купила это устройство — оно пока валялось у нее в шкафу, на самом дне.

Лена отключила проклятый аппарат в первую же неделю пребывания в кампусе. Кроме Нэн и Хэнка, ей никто не звонил. А эти двое оставляли практически одинаковые сообщения с выражениями озабоченности по поводу ее состояния и самочувствия. Вместо автоответчика Лена установила определитель номеров, и этого было вполне достаточно, чтобы знать, кто ей звонит, кто бы это ни был.