Палёк О.
Шрифт:
— Хорошо, — ответила Алиса. — Если вспомню.
Кто на герыче сидел, Кто на улице пердел, Толя пил, Борис мычал, Николай в штаны кончал. Дело было вечером, Дернуть было нечего. Мент приехал на «запоре», И забрался на чердак. Тут сказал ребятам Боря Просто так: — А у меня на яйцах вши! — А у вас? — Ты их только не чеши, Пидорас! — А у нас пипец, собака Родила вчера котят. Они $бут друг друга в сраку А целоваться не хотят!— Да, навыворот, — задумчиво протянул Дракон. — Слышь, Рыба, может ты нам что-то споешь?
— Да, спой нам песенку! — закричала Алиса. — Никогда не видывала, чтобы Рыба пела!
— Как хотите, — ответила Рыба. — Песенка про Америку. Можно сказать, предупреждение оголтелым империалистам:
Медленно ракета уплывает вдаль, Встречи с нею ты уже не жди. И, хотя Америку немного жаль, Очередь японцев впереди… Скатертью, скатертью хлорциан стелется И забирается под противогаз. Каждому, каждому, в лучшее верится. Кажется, кажется, я лишился глаз. Может вы обидели кого-то зря — Сбросили 120 мегатонн. Там, где щас пылает и горит земля Был когда-то раньше Вашингтон.— Припев про зарин и зоман два раза! — крикнул Дракон, — пусть до пиндосов дойдет, наконец, что нельзя вести себя в мире, как дикари!
Но тут раздался крик:
— Суд идет!
— Бежим! — завопил Дракон и, схватив Алису за руку, помчался со всех ног, не дожидаясь окончания песни.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ,
в которой выясняется, кому понадобился хрен
Когда Дракон с Алисой прилетели, Король и Королева уже сидели на троне. Вокруг — карты всех мастей. В клетке сидел в наручниках Червонный Валет под охраной двух ментов. Обвинитель — Белый Кролик. Под левой мышкой он держал увесистый том УК, под правой мазал дезодорантом. Судья — сам Король. Он сидел на возвышении, небрежно стряхивая пепел сигары на присяжных заседателей. Присяжные — твари еще те — сидели на скамейке в стороне и испуганно озирали округу. Твари они были в прямом смысле этого слова, потому что птички и зверушки. Каждый из них жужжал татуировочной машинкой, сделанной из электробритвы.
— Что они там делают? — шепнула Алиса Дракону. — Еще никого не осудили, а они уже татуировки колют!
— Да имена свои рисуют, — сипло ответил Дракон, — а то ведь забудут во время процесса.
— О, идиоты! — начала было девочка, но тут Белый Кролик кончил вмазываться дезодорантом и заорал:
— Кончать разговорчики, начинать приседания!
Король бросил еще дымящийся окурок в кого-то из присяжных и обвел взглядом зал.
Присяжные начали записывать Алисину фразу «О, идиоты» прямо на своих руках. Кто-то сбился и колол соседа.
«Да уж, они тут наработают», — подумала Алиса.
Тут одна из электробритв завибрировала так, что слышать это было выше сил. Алиса подскочила и вытащила машинку из рук присяжного (а это был как раз Винни-Пух) так ловко и быстро (по карманам Алиса профи), что он даже не понял, что произошло. Поискав инструмент, Пух вынул нож и стал с ним играться.
— Ну, кто у нас сегодня на обед? — спросил Король. — Огласить обвинительное заключение!
Кролик тут же развернул свиток и начал читать:
На золотом крыльце сидели: Царь, царевич, Король, королевич, Сапожник, портной. Кто ты будешь такой? Выбирай поскорей, Не задерживай Добрых и честных людей.— Все ясно, присяжные удаляются на совещание! — приказал Король.
— Куда на совещание? — вмешался поспешно Кролик. — Я требую продолжения банкета!
— Хорошо, — уныло согласился Король. — Зовите тогда первого терпилу… свидетеля.
Первым свидетелем оказался Болван. Он явился с бутылкой в одной руке и стаканом — в другой.
— Извинения, в натуре, но, когда за мной пришли, я еще не кончил пить.
— Надо было кончить! — сказал Король. — Ты когда начал?
Болван оглянулся на ОченьУмелого Зайца (тот вместе с Соней-Белочкой тоже приперся в суд).
— Четырнадцатого марта. Следующего года, — сказал он.
— Точно, четырнадцатого, — подтвердил Заяц. — Только не следующего года, а через 1998 световых лет, если быть совершенно точным.
— Ну да, — продолжила Соня. — Но не в этом измерении. У них тут тензор вырожденный, время идет почти линейно.
— Зафиксировать это, — повелел Король, и присяжные снова подняли вой одиннадцатью машинками. — Шляпу сними пожалуйста, козел ты вонючий.
— Да это не моя шляпа!
— О! Он признался! Он признался! — закричал Король, повернувшись к присяжным.
— В чем? — удивился Болван. — Шляпа не моя, я их продаю. Я же не шляпа шляпы носить!
Тут Королева взяла с барьера бинокль и, перевернув его, пристально посмотрела на Болвана: