Теперь маг уже не прислушивался к шепоту Иоланты и Китиары. Он тщательно изучал написанное, внимательно перечитывая все, что уже переписал. Кит официально извещала одного из подчиненных, что планы изменились. Теперь не было нужды доставлять пленницу в Даргаардскую Башню. Нужно было переправить ее непосредственно в Нераку и проследить, чтобы Лорана пребывала в целости и сохранности (по крайней мере, до обмена на Берема). После того как Китиара получит Корону Власти, Лорану следовало принести в жертву Такхизис.

Рейстлин понял, что Китиара права. Танис обязательно проберется в Нераку, чтобы спасти Лорану. Мог ли как-то помочь ему Рейстлин? Маг не мог понять, зачем он понадобился Кит здесь. Для захвата Берема от него нет пользы. Заговор вокруг носителя изумруда уже сложился, и помешать ему нельзя. Ариакас послал Рейстлина предать Кит. Скрытый Свет послал его предать Кит и Ариакаса. У Иоланты есть свой коварный заговор. Каждый приберег нож, готовый вонзить его в спину другого. Не могут ли они просто перебить друг друга?

Размышления Рейстлина были прерваны звуком тяжелых шагов, громко отдающихся от каменных плит пола. Иоланта смертельно побледнела.

— Я должна уйти, — поспешно сказала ведьма и быстро накинула плащ. — Рейстлин, обязательно загляни ко мне, когда вернешься в Нераку. Нам надо многое обсудить.

Прежде чем маг успел ответить, Иоланта бросила магическую глину в стену и проскочила сквозь едва успевший открыться портал. Через миг она так же стремительно захлопнула его с другой стороны.

Шаги приближались — неспешные, властные, неотвратимые. Смертельный холод начал сочиться в комнату.

— Сейчас, братик, ты познакомишься с хозяином Даргаардской Башни, — выдохнула Китиара, попробовав мило улыбнуться, но Рейстлин видел, чего ей это стоило.

Холод смерти тек из щели под дверью, просачивался через трещины в каменных стенах, лился сквозь разбитые окна.

Рейстлин задрожал от ужасного мороза и, отбросив перо, сунул руки в широкие рукава мантии, пытаясь согреться. Потом поднялся со стула, чтобы быть готовым к встрече.

— Сот очень страшен, — произнесла Китиара, не сводя пристального взгляда с закрытой двери. — Но он тебя не тронет, пока ты под моей защитой.

— Сестра, я не нуждаюсь в защите, — сказал маг, возмущенный ее покровительственным тоном.

— Просто будь осторожным, хорошо, Рейстлин? — резко бросила Китиара. Маг поразился — она очень редко называла его по имени, почти никогда. — Сот может убить нас единственным словом, — прибавила сестра мягче.

Дверь отворилась, и ужас вошел внутрь.

Рыцарь Смерти возвышался в дверном проеме — огромная фигура в древних доспехах Соламнийского Рыцаря. Такие носили во времена возвышения Истара. Прекрасно сделанная броня некогда отливала серебром, а теперь была тускло-черной, запятнанной кровью, которую могли смыть лишь воды искупления. Но Сот был далек от поисков прощения. Черный плащ, свисающий с плеч, тоже запятнанный кровью, завершал картину.

Глаза рыцаря сверкали красным светом сквозь прорези шлема — полыхали страстью, с которой он не смог справиться и которая стала причиной его гибели. Сот гневался на Богов, гневался на судьбу, а иногда и на себя самого. И лишь ночью, когда баньши пели ему жалобную песню его собственного падения, яростный огонь уменьшался до едва тлеющих угольков раскаяния и горького сожаления. Но когда наступал день и песнь обрывалась, гнев вновь охватывал Рыцаря Смерти.

Рейстлин прошел за свою жизнь через много мрачных мест, однако они не были страшнее его души. Он прошел Испытание ужасом в Башне. Он путешествовал через Омраченный Лес. Он попался в ловушку кошмаров в Сильванести. Был заключенным в подземельях Такхизис. Во всех этих местах маг испытывал страх. Но когда Рейстлин посмотрел в адский огонь, полыхавший в глазах Рыцаря Смерти, он познал такой безграничный ужас, что готов был расстаться с жизнью в тот же момент.

Он мог сжать Око Дракона, произнести заклинание и исчезнуть еще быстрее, чем Иоланта. Маг уже потянулся к артефакту, когда заметил, что Китиара наблюдает за ним.

Она ухмыльнулась. Сестра проверяла его, насмехалась, как в те времена, когда Рейстлин был ребенком, подталкивала принять вызов.

Гнев подействовал на мага как целительное зелье, восстанавливая храбрость и способность думать. Он понял, что следует делать. Надо было догадаться раньше: весь этот ужас магического происхождения, Сот просто околдовал его.

Что ж, в эту игру можно играть вдвоем!

— Делу солисар! — выкрикнул Рейстлин. Он выпустил Око Дракона из пальцев и поднял руку, чертя в воздухе руну.