Именно эта сценка и преобразила несчастную. Она как-то судорожно встала с лавки, сделала к бежавшим к ней детям нетвёрдый шаг и надрывно закричала, почти заверещала:

— Стійте! Не чіпайте мо§х діточок!

После чего схватилась рукой за сердце и упала на землю.

Прежде чем разыгралась эта душераздирающая сцена, Аркадию и его джурам пришлось много поработать. Сначала выясняя личность несчастной женщины и подробности её трагедии. Это было не так уж легко: большая часть освобождённых Григорьевым людей осела в городках верховьев Дона. Сам попаданец времени на путешествия по обширной донской земле не имел, со строгими его инструкциями два месяца спасённых от рабства селян разыскивали и опрашивали выделенные советом характерников люди. С теми, кто пристроился жить в Азове или по соседству, разговаривали уже сам Москаль-чародей и его доверенные джуры.

В конце концов, удалось выяснить, что женщину звали Одарка, была она до набега мужней женой, имела двух малолетних детей, мальчиков. Родила и третьего, но он умер в младенчестве, а знахарка предупредила, что больше у неё детей не будет. Поэтому сыновей она холила и лелеяла, берегла пуще глаза. Все вспомнившие её односельчане отмечали хозяйственность и любовь к своим детям. На этом Аркадий и решил сыграть.

Он разработал сценарий вероятной гибели детей, наверняка на её глазах, иначе вряд ли она сошла бы с ума. Затем попаданец начал поиск "актёров". Кого-кого, а ногаев среди казаков хватало. Оставалось найти нескольких с малолетними сыновьями. Поручать детям такие роли можно было, считал Аркадий, только если они безоговорочно верят людям, исполняющим роли налётчиков. Получить вместо излечённой женщины двух детей-заик не хотелось никому. Так что ногаи, ворвавшиеся во двор, приходились отцами, старшими братьями и дядьями двум "звёздам" будущего спектакля. Поначалу претендентов на роли детей нашли несколько пацанят, при предварительном разыгрывании сцены отобрали самых смелых и сообразительных.

Пролежав несколько часов без сознания, Одарка к вечеру пришла в себя и заговорила. Вполне связно и осознанно. Она, ещё нетвёрдо встав на ноги, даже стала беспокоиться о собственной внешности и одежде. Попросила миску с водой, чтоб глянуть на своё отражение и умыться, стала сокрушаться, что всё на ней грязно и затёрто. При осторожной попытке расспрашивать, что она помнит, немного поплакала-попричитала о погибших деточках, о своей разнесчастной судьбинушке. Очень удивилась, что оказалась в Азове, потеряв сознание в родном селе на Полтавщине. Путешествие в ногайском чамбуле, а потом и казацком таборе помнила очень смутно, как и жизнь в Азове до "пробуждения". При попытке вспомнить подробности у неё заболела голова, посему сеанс воспоминаний прервали, женщину накормили и уложили спать. Одарка вернулась в реальный мир, а у легкомысленно вылечившего её попаданца добавилось проблем. И нешуточных, недетских, хотя и связанных частично с детьми.

Ни одно доброе дело не остаётся безнаказанным. Эту истину Аркадий узнал на собственной шкуре ещё в младших классах школы. Однако, вероятно, по слабости характера и наличию некоторой толики интеллигентщины, попавшей к нему от родителей, напарывался на неприятности от своих добрых дел всё снова и снова. В этот раз он попал по-крупному.

Первым звоночком послужила беседа с азовским атаманом Петровым. Встреча была рядовой и деловой, но, неожиданно для попаданца, начал её атаман не с проблем созревания селитры или накопления золы от сгоревшего каменного угля.

— Говорят, ты женщину от безумия излечил?

— Ну… можно и так сказать, — с нескрываемой гордостью ответил попаданец. Не имея серьёзных знаний по медицине вообще, тем более — по психологии, вытащить человека из пучины безумия было по любым меркам достижением нерядовым.

— Тогда, может, и мне поможешь? У моей сестры старший сын… с детства… не совсем… в разуме. Заговаривается…

Рассказ об ущербности собственного племянника давался знаменитому атаману тяжело. Видно было, что для него это по-настоящему больной вопрос.

"Упс! Ёпрст!!! Приплыли. Чёрт меня дёрнул связываться с этой бабой! Теперь придётся выкручиваться. Мне только славы великого лекаря не хватает для полного счастья".

— Если с детства, то, скорее всего, это шизофрения. Или, может быть, паранойя. Я в них не разбираюсь, так что даже не смогу определить. Он не буйный?

— Нет, что ты! Обычный на вид ребятёнок. Ласковый, послушный, только вот…

Аркадий видя, как переживает Осип, помолчал, собираясь с духом.

— Видишь ли… то, что тихий и ласковый, это как раз и плохо. Наверное, я ведь не специалист, он шизофреник. А эта болезнь и у нас, там, в будущем, считалась неизлечимой.

Попаданец развёл руками, дополняя жестом словесный ответ.

— Постой! Как это неизлечимая?!! Он же на вид почти такой же, как и обыкновенные мальчишки. А та баба была совсем… пришибленная, не говорила, ничего не соображала. Сам же говорил — не покормишь, умрёт с голоду. А Егорка и говорить умеет, и чистоту блюдёт. Ему бы мозги чуть-чуть подправить, и, глядишь, из него ого какой казак вышел бы. Статью в отца растёт, а тот немногим меньше сажени ростом был.

"Точно влип. Капитальнейшим образом. И как же ему объяснить, чтобы понял?"

— Эээ… нелегко объяснить, но попробую.

— Да уж, будь добр! — в голосе атамана прорезалась сталь, что в дружеском разговоре было ОЧЕНЬ плохим признаком.

— Ну… представь себе лодку. Плыла, плыла, и перевернулась. Но не утонула, воздух под днищем сохранился. Плавает вверх дном. Представил?

— Причём здесь лодка?!

— Объяснить просил?

— Ну, просил.

— Тогда, пожалуйста, слушай внимательно и отвечай, когда тебя спрашивают! — в бандитском сообществе принцип "Лучшая защита — нападение" действовал особенно чётко. Мямлей здесь не любили и не уважали, поэтому Аркадий не стеснялся при спорах и прикрикнуть, тщательно "фильтруя базар". — Представил, спрашиваю?