Серьезным препятствием для людей шевалье был деревянный редут, сооруженный испанцами на вершине холма, откуда они в свое время вели обстрел форта Ла-Рош. В нем засел отряд примерно из 50 солдат. Французы решили, что им следует попытаться захватить этот редут, поскольку он мог стать ключом к овладению фортом. После стремительного штурма редут удалось взять, и все его защитники, кроме одного, были перебиты. Уцелевшего пленника отправили в форт с предложением гарнизону сложить оружие. Получив решительный отказ, Фонтенэ приказал начать обстрел крепости. Возможно, ему удалось бы принудить испанцев к капитуляции, если бы не известие о приближении к Тортуге подкреплений из Санто-Доминго. На восьмой день осады, израсходовав почти весь запас пороха, французы и голландцы вынуждены были ретироваться с Тортуги на Эспаньолу.

Когда фрегаты, посланные Монтемайором, зашли в гавань Монте-Кристи, они обнаружили там один из трех кораблей, участвовавших в осаде Тортуги. Его хозяином был голландец; экипаж насчитывал около 50 человек и наполовину состоял из французов. Выяснив, кто из пленных принимал участие в штурме форта Ла-Рош, испанский командир велел вздернуть виновных на рее, а остальных доставил в Санто-Доминго вместе с девятью рабами, небольшим количеством шкур и другими товарами меньшей ценности, проданными в пользу короля.

Что касается шевалье де Фонтенэ, то ему не оставалось ничего иного, как, проклиная свою несчастную судьбу, отплыть в Европу. С ним отправились лишь тридцать соратников. Во время тяжелого трансатлантического перехода их судно попало в шторм и потерпело крушение у Азорских островов, откуда шевалье с великим трудом добрался до Франции.

В большинстве книг по истории флибустьерства утверждается, что Фонтенэ умер вскоре после возвращения на родину. На самом деле мальтийскому рыцарю удалось совершить еще одну экспедицию в Америку — правда, не в Вест-Индию, а к берегам Аргентины.

Еще в то время, когда Фонтенэ был губернатором Тортуги, он, возможно, слышал от пиратов рассказы об экспедициях англичан и голландцев в Тихий океан. Возможно, именно эта информация подтолкнула его к смелой идее предпринять аналогичный вояж к тихоокеанским берегам испанской Америки. Фонтенэ снарядил три судна — фрегаты «Гаспар» и «Реноме» (более чем по 20 пушек на каждом) и флейт «Мотрис», недавно вернувшийся из корсарского похода в Индийский океан. Всего на борту судов разместилось от 200 до 300 моряков, солдат и добровольцев. Среди пайщиков экспедиции значились парижский дворянин Гейен, выделивший «на дело» две тысячи ливров, генеральный секретарь флота Сесар Шаппелен, бывший генерал-лейтенант судов и галер, а позже губернатор Нанта Шарль Арман де Ла Порт де Ла Мейере (двоюродный брат покойного кардинала де Ришелье) и некоторые другие. Капитанами кораблей были Даниэль (из Нормандии), Жоб Форан (уроженец Пуату) и сам шевалье де Фонтенэ.

О Даниэле сведений почти не сохранилось. Жоб Форан был сыном известного корсара Жака Форана, служившего офицером в голландском флоте. Жоб пошел по стопам отца, служил капитаном в эскадре голландского флотоводца Витта де Вита, в 1646—1648 годах плавал в Бразилию, а в начале 50-х годов, обосновавшись в Дюнкерке, занимался корсарским промыслом. В экспедицию шевалье де Фонтенэ его наняли как человека, знакомого с берегами Южной Америки.

Корабли вышли в море в конце 1657 года. По пути французы захватили фламандское судно, оставленное экипажем, потом встретили большой корабль из Сен-Мало под командованием капитана Ла Гарделя. Однако последний не пожелал присоединиться к флотилии. Остановки в португальских колониях на островах Зеленого Мыса и в Бразилии позволили французам запастись провизией и найти лоцмана, знакомого с аргентинским побережьем, но некоторые члены экипажа воспользовались этими стоянками, чтобы дезертировать.

6 января 1658 года флотилия прибыла к Буэнос-Айресу и остановилась возле острова у входа в реку Ла-Плата. В порту Буэнос-Айреса тогда стояли на якоре два десятка голландских судов и два английских парусника. Шевалье де Фонтенэ был полон решимости захватить и ограбить город, однако десантная операция не удалась. Во время посадки солдат в шлюпки последние из-за сильного волнения опрокинулись, а пилот — недавно захваченный английский моряк — допустил ошибку в расчетах. Корсары высадились в болотистом месте, завязли в грязи и вскоре не солоно хлебавши вернулись на суда. Впрочем, Фонтенэ не слишком расстроился из-за этого провала, так как основная его цель заключалась в том, чтобы выйти через Магелланов пролив в Тихий океан. Об этом он напомнил своим лейтенантам во время военного совета.

Желая пополнить запасы продовольствия, Фонтенэ время от времени посылал команды грабить испанские имения и поселки на побережье. Однако продолжить путешествие в южные моря хотели далеко не все. Даниэль, капитан судна «Мотрис», отказался следовать за шевалье и дезертировал, намереваясь вернуться во Францию. Форан последовал примеру Даниэля. Фонтенэ пришлось продолжить плавание в одиночку. После долгих блужданий он появился перед Магеллановым проливом, но скверная погода и предчувствие, что выполнить замысел в одиночку будет крайне трудно, побудили его повернуть назад.

Обратный путь проходил в невыносимых условиях: мешали встречные ветры, часто налетали бури. Фонтенэ вновь нашел капитана Форана на реке Ла-Плата. Тот оправдывал свое бегство тем, что был принужден к этому экипажем. Возможно, впрочем, что ему просто захотелось пограбить испанские суда на реке.

Фонтенэ тоже понимал, что возвращение домой без добычи обернется для него и его компаньонов банкротством. Поэтому и сам был не против «пощипать» испанцев. Однако испанский губернатор, предупрежденный о появлении французских корсаров, принял ряд дополнительных мер по усилению береговой обороны.