ГИ/ШРTOB/T ПУСТЫНЯ

Все остальное (денежное довольствие, материальное обеспечение и т. п.) следует развивать только в той степени, в которой это обусловлено геоэкономическим балансом.

То есть, в рамках сделанных выше предположений о перспективной национальной стратегии, России следует свести к абсолютному минимуму затраты на военное потребление, до предела удешевить НИРы, сократить НИОКРы и ОКРы, виртуализировать боевую подготовку при резком увеличении ее объемов и качества и сосредоточить все финансовые ресурсы на возобновление стратегического потенциала страны. В денежном выражении эта формула выглядит примерно так:

80% средств — возобновление стратегического потенциала страны (ПЛАРБ, АЛЛ, авианесущие корабли, авиация, техника двойного подчинения) и соответствующие изменения в системе организованностей;

10% средств на виртуализацию боевой подготовки;

5% средств на реорганизацию НИР;

5% средств на все остальное.

Для повышения качества государственного управления ВПК нужна, прежде всего, политическая воля, то есть в первую очередь — необходимо, чтобы это управление было, и чтобы оно было государственным. Необходимо иметь в виду, что вооружения дорожали, дорожают и будут дорожать. Это связано, в частности, с одной из функций войны как высокотехнологического экономического деструктора. К процессу роста цен на рынке вооружений укрупнение предприятий ВПК никакого отношения не имеет. Следует учесть, что поскольку все вооружения создаются для армии, армия есть инструмент войны, а война есть предельная форма конкуренции, рынок вооружений всегда конкурентен. Он конкурентен "по определению".

Организовать монопольные центры по разработке и производству отдельных образцов военной техники было бы полезно, но в современных условиях разобщенности структуры армии это технически неосуществимо.

Интеграция — не результат, а процесс, подчиняющийся волновому закону. Если сегодня "все объединить", то завтра с неизбежностью придется "все разделить", а послезавтра —

Ct+nui Пе+ссмгин ЈM*A flt+имхьм.

объединять снова. Ни конца, ни смысла эта деятельность не имеет, хотя каждое конкретное решение ситуационно оправдано. Лучшее, что здесь можно сделать, — следовать наметившемуся тренду и менять его на противоположный чуть- чуть раньше, чем необходимость этого станет очевидной.

Величина необходимых страновых военных расходов всегда определяется в логике "проекты—цели—стратегия—ситуация". В СССР эти расходы всегда были завышены, а современная Россия их значительно занижает. Но вопрос их увеличения требует внятной и гласной политики реформы армии (это, в первом приближении, есть) и внятной и гласной политической стратегии (она, увы, пока отсутствует).

Часто приходится слышать, что российская военная техника слишком дорога, а качество ее не соответствует современному технологическому уровню. Но ведь очевидно, что высокая цена и низкое качество той или иной продукции делает ее неконкурентоспособной на любом рынке. Поэтому, если российский ВПК действительно выпускает плохую и дорогую продукцию, то он будет вытеснен со всех рынков, в том числе и с внутреннего. Но так ли это? Разве русское вооружение уступает по критерию "цена — качество" иностранному? Ни в зенитных ракетных комплексах, ни в системах залпового огня, ни в оперативно-тактическом ракетном оружии, ни в перспективных истребителях (здесь многоточие, поскольку перечислять можно долго) заметного отставания не видно. Соответственно, встает вопрос: в чьих коммерческих интересах высказываются "многие аналитики, в том числе западные"?

Понятно, что этот комментарий не означает, что мы превосходим Запад во всех компонентах военной машины и способны занять монопольное положение на мировом рынке вооружений. Не означает он и отсутствие серьезных проблем у российского ВПК и недостатков у поставляемой им продукции. Плохо обстоит дело с взаимозаменяемостью и ремонтопригодностью, отсутствует послепродажный сервис, низок потенциал модернизации.

Подчеркнем еще одно обстоятельство: не следует думать, что новые технологии сами по себе повышают боевые возможности войск. Во-первых, более сложная система является, обычно, и более уязвимой, она требует лучшего ухода (хрестоматийное сравнение АКМ и М16, МиГа-21 и "Фантома"). Во-вторых, в высокотехнологичных военных системах остро встает проблема взаимодействия техники и оператора, решаемая в индустриальной логике с очень большим трудом. В-третьих, высокотехнологичные системы дороги. Наконец, в-четвертых, для целого класса задач современные технические системы избыточны. Ну что делать "Раптору" в Афганистане или "Беркуту" в Чечне? Там гораздо больше пригодилось бы что-то вроде Ил-2 , Ю-87, ФВ-190А.

Что нужно России для повышения конкурентоспособности ее продукции на рынке вооружений? То же, что и всегда: победа российского оружия в войне. В любой войне".

Специальный выпуск журнала «Оборонный Заказ», посвященный выставке вооружений «Defendory 2006» (Афины, Греция, 3—7октября 2006года)

РУССКАЯ (ПАЯ

Мир завис на века, словно мученик в раме, И цунами пока — лишь на телеэкране, От таких мелодрам ни убытку, ни пользы, А потоп «где-то там» и «когда-нибудь после». ... А если вы внезапно вдруг увидите сияние Над крышами Помпеи или прямо над собою — Спите спокойно, дорогие помпеяне, Как говорится: в Помпее все спокойно.

К. Арбенин

Фотография на стене (1)

2002 год

Когда Первый стал начальником «японского» отдела, мать была еще жива, он заехал к ней, выпил коньяк, оставшийся от его же прежнего визита. Поговорили. «Умер Улыбающийся Принц», — нейтрально сказала она. «Я повесила фотографию, вон — над пианино, ты не заметил, рад назначению — я понимаю... Но это важно!» У матери появилась привычка развешивать вокруг портрета и нескольких рисунков Второго фотографии ушедших, словно она собирала его другу на том свете достойную компанию. Был ноябрь.

Наутро на работе он прочел: «Япония в трауре. В возрасте 47 лет скоропостижно скончался принц Такамадо — двоюродный брат императора Акихито. Он играл в сквош с канадским послом на территории диппредставительства в Токио. Внезапно у принца остановилось сердце. По дороге в больницу врачам удалось его реанимировать, но ненадолго. Помещенный в палату интенсивной терапии, Такамадо вскоре скончался».

Мать всегда вмешивалась в его дела, она была миссис Марпл, и ее следовало слушать внимательно. Первый считал, что он вырос из того возраста, когда с матерями спорят. Он подшил этот факт про принца-виолончелиста к электронной японской папке, которую не вынимал из головы никогда, словно ждал момента, пока она заполнит весь предоставленный мозгу объем. И вот тогда... Марина смеялась и говорила: «Да он всегда о них думает!» И все понимали — это про женщин. А они с Маринкой знали, что это — про японцев.