Хризантемы – те же ромашки, только с синими грустными лепестками-коготками. Страшно было представить, что Дмитрий уйдет, оставив вместо себя этот печальный букет.

– Ведь это ж надо?! А?! Такие цветы в дом принести?! – по-уборщицки ворчала Ольга, ползая по полу с тряпкой. – Вы бы еще анютины глазки подарили.

– Оль, куда цветы поставим? – Саша бережно взяла букет синих ромашек.

– В вазу, – съехидничала дочь. У них не было подходящей вазы.

– Дима, садись.

Дмитрий присел к столу, на котором оставались розовокремный девический тортик и апельсиновые корки. Только сейчас все заметили, что в руке Дмитрий держал торт «Наполеон» в пластиковой прозрачной коробке. Саша радостно всплеснула руками.

– Сейчас-сейчас… – растерянно закрутилась она, не зная, куда деть букет.

Ольга бросала скептические взгляды на Дмитриев торт:

– Наполеон или тварь дрожащая?

– Оля! – крикнула Саша. – Помоги же мне, наконец!

– Стол у вас стоит странно, – заметил Дмитрий, сдвигая апельсиновые корки с дольками и устанавливая на их место свой торт.

– А что странного? – мгновенно поинтересовалась Ольга. В ее интонациях слышалось желание поругаться. Она обрадовалась замечанию Дмитрия. – Как стоит стол? – злоехидно переспросила она.

– В полутьме. – Дмитрий развернулся к ней. – И неудобно, на проходе…

– Неудобно кому, а?

Дмитрий вгляделся в Ольгу и вдруг удивленно замер.

– Саня! Твоя дочь – просто вылитая ты!

– Разве? – Саша с сомнением посмотрела на дочь.

– Твои глаза! Волосы! Я ведь именно такой тебя и запомнил тогда. В сквере на бульварах. Серые внимательные глаза. На тебе была шапка, а из-под нее – вот точно такие же русые волосы. Прямо совсем то лицо, из нашего детства!.. И еще скрипичный футляр. Ольга, вы играете на скрипке?

– Еще не хватало, – смущенно буркнула копия матери.

– В чайнике воды нет, – риторически заметила Саша.

Дочь проигнорировала ее замечание, Саша ушла на кухню за водой.

– А что у вас с лицом? – спросила Ольга.

– Что-то не так?

– Ну… шишки, фингалы. Или для вас это норма?

– Абсолютная. У меня всегда так. По-другому не бывает. Я на всех фотографиях такой.

Быстро вернулась Саша с полным чайником. Из него капало.

– Мам!.. Смотри, что ты делаешь!

Саша установила чайник на подоконнике и счастливо присела к столу, рядом с Дмитрием.

– Рассказывай о своих планах. Живешь в Амстердаме?

Ольга изумленно уставилась на Дмитрия.

– Приехал я позавчера… – обстоятельно начал Дмитрий.

– Давно так? Выходит, ты вчера весь день пробыл в Москве? А я все представляла тебя в Амстердаме, – нечаянно проговорилась Саша и смолкла.

Ольга осуждающе глянула на мать, подхватила тряпку и вышла из комнаты.

– Надолго, Дим? На два дня опять, как в прошлый раз? Ты заехал проститься?.. – торопливо выдавала Саша грустные догадки.

– Нет, Саня. Навсегда…

– А-а? – не поняла она. – Что навсегда? Ты когда уезжаешь обратно в Голландию?

– Я хочу открыть здесь старые магазины. А в Голландию больше не собираюсь.

– А где же ты… вы… остановились? На Катукова? У родителей?

– Нет, в гостинице «Минск»…

– «Минск»?.. Правда?! – Саша несказанно обрадовалась. – Я тоже там останавливалась.

– Сань, ты же вроде всегда в «Заре»?

– А однажды в «Минске»! – упрямо повторила она.

Накануне свадьбы с Верхоланцевым Саша приехала в Москву в последней надежде отыскать исчезнувшего Дмитрия. И прожила сутки в гостинице «Минск».

Когда Ольга вернулась, чайник, густо запарив окно, выключился. Ольга молча постояла, иронически поглядывая на счастливую чудную мать. Такой Ольга ее не видела. На щеках алый румянец, глаза блестят, помолодевшая, ошалевшая и – точно в нетрезвом состоянии.

Ольга послушала-послушала их сбивчивую воркотню и стала готовить чай. Убрала со стола корки с дольками, протерла стол, расставила чашки, заварила чай и открыла Дмитриев «Наполеон». А молодые все ворковали, совсем не замечая ее. Ольга обиженно кашлянула:

– Дмитрий, вы торт порежете?

Дмитрий кивнул, не прерывая обстоятельной беседы, и принялся рассеянно нарезать. Но нож был туп – он плохо резал, зато хорошо выдавливал из торта крем.

Болезненно следя за варварским кромсанием, Ольга разливала чай из заварочного чайника. Очередь дошла до Дмитрия.

– Дмитрий, вам покрепче?

– Если можно. Я сейчас подыскиваю квартиру. А пока буду жить в гостинице. В «Минске»…

– А мне все кажется, что ты вот-вот опять уедешь, – вздыхала разомлевшая Саша. – Не могу отделаться от чувства, что ты приехал издалека и сейчас…