Смысл сказанного дошел не сразу. А когда дошел — судорожный вздох замер, так и не став выдохом. Это шутка? Мочить? Но зачем?!

Бежать было некуда. Она сидела, привалившись спиной к холодной стене. Справа — глухой угол. Слева — кусты и тропинка. Раньше, чем удастся встать, подоспеет этот самый Пельмень. Женя попыталась закричать, но из горла вырвался только сиплый писк. Его не услышали даже лысые громилы.

— Клевая телка. Может, сначала того, а потом замочим? — с надеждой спросил Пельмень, облизывая чешуйчатые губы. — Слышь, Гоблин?

— Чё, Пельмень, крысы мозг сожрали? Бригадир сказал мочить без разговоров, значит, надо мочить.

Троица одновременно сделала шаг к трясущейся Женьке. Та подтянула колени к груди и закрыла лицо руками. Представила, как заскорузлая лапа с хрустом ломает ей шею…

Свист.

Порыв ветра.

Удар.

Волна вибрации по асфальту и шипение, как будто утюг выпустил порцию пара.

Женька убрала ладони. Прямо перед ней оседал один из бандитов. Его короткую багровую шею пересекали параллельные полосы. Они стремительно расползались, становясь все шире и темнее. «Кровь!» — с запозданием догадалась Женя.

Лысый рухнул на землю. Его рука со слоистыми ногтями, подергиваясь, накрыла ее ботинок. Она брезгливо отдернула ногу и подняла голову.

В паре метров от нее танцевала черная тень. Сбитые с толку внезапным нападением бандиты топтались, словно цирковые медведи, пытаясь ухватить юркого противника. Но черная фигура, не спеша, скользила между ними, каждый раз уходя от ударов огромных лап. Разве у людей бывают такие руки? Как ковши экскаватора?

— Валите отсссюда! — зашипела тень.

Тимофей! Откуда?! Неужели бежал следом?

Он двигался так, будто пытался загипнотизировать громил странным танцем. Плавно и медленно припадал к земле, крался, замирал, перетекал из одной стойки в другую, дразнил, играл…

Маленький черный котенок играл с двумя огромными крысами.

Иллюзия длилась всего несколько секунд. Шипение. Бросок. Вспышка на кончиках пальцев — и Пельмень согнулся пополам, захлебываясь ругательствами.

— Убью, сосунок! — захрипел Гоблин, метнувшись к противнику.

Но тот черным сгустком беззвучно взмыл в воздух. Метра на два. И в этом была его ошибка. Бандит прыгнул следом, схватил за ногу и швырнул мальчишку на землю. Тим смягчил падение, упав на руки, но Гоблин навалился сверху и ловко подмял его под себя. Придавил голову локтем, блокировал руки, лишив шанса вывернуться.

Свет фонаря, как на театральной сцене, выхватил из темноты лысую голову громилы, и Женька заметила на затылке Гоблина черную татуировку — две параллельные полосы с рваными краями. Не очень умелый мастер пытался изобразить след крысиных зубов.

Время снова застыло, засмотревшись на сцену сражения. Бандит узловатой горой мышц лежал на земле. Где-то под ним шипел и вырывался Тим. Но с каждой секундой звуки становились все слабее, переходя в судорожные всхлипы. Наконец громила поднял физиономию, искаженную в сытом оскале.

Этот оскал и заставил Женькино зрение переключиться на новый режим. Только что ее окружали серые дома и утопающие в темноте кусты, как вдруг мир вокруг вспыхнул сотнями мерцающих нитей. Голубые, синие, бледно-зеленые, бирюзовые — они плавали в воздухе, сплетаясь друг с другом в разноцветный узор. Одна ярко-фиолетовая, толстая, как канат в школьном спортзале, висела возле Женькиного лица. Конец этой эфемерной веревки покачивался у подбородка довольного Гоблина.

Плохо соображая, что делает, Женя ухватилась за светящуюся нить и взмахнула ею, точно кожаным хлыстом. Руки ощутили легкий зуд, словно коснулись поверхности, находившейся под небольшим напряжением.

По канату побежала волна.

В спину ударил пронзительный ветер.

Гоблина отбросило в сторону, словно он получил удар в челюсть чудовищной силы.

Женька потрясенно моргнула, и мир вокруг нее стал прежним. Светящиеся нити бесследно исчезли.

Несколько секунд громила не шевелился. Его голова была запрокинута, руки раскинуты в стороны. Но вот он дернул ногой, сжал кулаки и глухо зарычал.

— Чего стоишь, дура? Бежим! — Это Тим пришел в себя и потащил Женьку прочь от медленно поднимающегося на ноги громилы.

Она слышала, как сзади бухают его тяжелые ботинки и рокочет бурным потоком матерная брань. Несмотря на только что пережитый нокаут, Гоблин не отставал. Дышал в спину. Громко, с присвистом. Может, ему отбило легкие? К счастью, в этот момент перед глазами возникла лестница, и руки сами вцепились в ржавые перила.

— Скорее! — заорал сверху Тим. — На крыше он не достанет.

Лестница пела под ними нестройным хором подвыпивших цыган. Металлическая змея вилась зигзагом по торцу высотки. Марши чередовались с крошечными площадками с перилами. Женька не заметила, чтобы ее ноги коснулись хотя бы одной ступени. Она просто прыгала с площадки на площадку, цепляясь за сплетение железных прутьев. Толчок — и целый пролет позади.