Капитан потупил взор и снова смотрел на огонь сальной свечи:

— Как? Объясните, пожалуйста.

— Даю вам слово офицера, на вашем месте я не действовал бы иначе.

— А ваш план?

— Очень простой. Мы приведем вас на расстояние голоса к вашим людям. Вы потребуете от них, чтобы они сдались в плен. А я гарантирую почетное обращение с ними.

— Я — офицер, — сказал капитан. — Но я это сделаю.

Он встал.

— Не поймите меня превратно, — вежливо предупредил лейтенант и вытащил пистолет.

Они вышли.

Глаза капитана ослепил дневной свет. Утро было в разгаре. Окопы представляли собой картину опустошения. Приходилось идти по трупам. Капитан увидел, что артиллерийский огонь сделал с его позициями. По траншеям пронесся ураган. И только блиндаж командного пункта выдержал его удар.

— Пригнитесь! — приказал лейтенант.

Он пригнулся. Винтовочная пуля подняла фонтанчик пыли на краю бруствера. Повсюду были красноармейцы, смотревшие на него. С ровного места он посмотрел на высоту. Огромная плешь лежала под солнцем. Над землей висели редкие столбы дыма. Наверное, огонь немецких минометов, которые должны были поставить заградительный огонь перед русскими. Они посторонились. Красноармейцы пронесли раненого. Они были потными и издавали резкий мускусный запах. Дорога к передовой никогда еще не казалась капитану такой долгой. Пистолет, который Трупиков держал за его спиной в готовности к стрельбе, защищал его от враждебных выходок остальных. Они добрались до остова танка. Дыра от прямого попадания с обрывками стали по краям казалась оскаленной пастью акулы. Ход сообщения расширялся до круглой площадки. В центре ее лежал ничком немецкий солдат, руки его были вытянуты над головой. Капитан наклонился ниже. На затылке убитого он заметил опаленное выстрелом входное отверстие пули.

Лейтенант сердито приказал:

— Идите дальше!

Они пришли в передовую траншею. Повсюду — растерзанные трупы в немецкой форме. Высохшие лужи крови. Изуродованное лицо с раздробленными костями. Пустой пулеметный окоп. Сам пулемет был впереди. Потом — снова красноармейцы. Они дошли до крайней позиции, которая еще могла обеспечить им укрытие от немецкого огня. Рядом с ними стоял русский пулемет, посылавший короткие очереди вдоль хода сообщения. За невысоким валом земли тесно друг к другу залегли четверо русских, смотревших вперед.

— Здесь! — сказал Трупиков. И предупредил: — Здесь мы на расстоянии броска ручной гранаты!

Капитан испуганно присел.

— Давайте начинайте, — приказал Трупиков.

Он сплюнул. Над его головой просвистела пуля.

— Привет, товарищи! — крикнул капитан.

Трупиков потребовал:

— Громче!

Капитан приложил рупором руки ко рту:

— Товарищи!

По воздуху, вращаясь, пролетел длинный предмет с темным набалдашником, шлепнулся рядом с ними в лужу. В следующее мгновение раздался взрыв.

— Ваши солдаты недоверчивы, — сказал Трупиков.

Капитан закричал:

— Это говорит ваш командир роты! Вы меня слышите?

Хлестко ударила пулеметная очередь и подняла перед ним фонтаны земли.

— Эй, одумайтесь! — Он нервно прокричал: — Это я, ваш капитан Вальдмюллер!

Наконец, установилась тишина. Чей-то голос хрипло крикнул:

— Все это надувательство, товарищ Иван! Мы вас знаем!

Капитан попробовал узнать злобный голос. Он показался ему незнакомым.

— Люц? — спросил он.

— Он убит! А вы, наверное, нашли его солдатскую книжку?

— Нет! Это я, Вальдмюллер! — и отчаянно крикнул: — Да поверьте же мне, наконец!

Полминуты стояла тишина. Кажется, они советовались.

Потом голос спросил:

— Как зовут нашего батальонного командира?

— Майор Шнитцер!

— А посыльного? — Это был все тот же голос, который он никак не мог вспомнить.

— Браун!

— А что вы от нас хотите?

— Я попал в плен. Хорошо знаю обстановку. — Капитан выпрямился: — Ваше сопротивление бессмысленно. Если вы не сдадитесь… — Он посмотрел на лейтенанта. Трупиков кивнул. — Вам не следует бояться. С вами будут обращаться достойно!

Он замолчал, выжидая.

— Господин капитан?

— Да?

— Почему наше сопротивление бессмысленно?

— Вы окружены! Русские уже в Эмге! — Он отметил одобряющий взгляд лейтенанта и слишком поздно понял, что не знает правды. Он вспотел.

— Подождите! — донеслось с другой стороны. Через некоторое время кто-то спросил: — Вальдмюллер! Вам угрожали?

Голос показался ему знакомым. Еще одна фраза, и он его узнает.

— Нет, — ответил он.

— Вальдмюллер, не говорите глупостей! Вы же говорите не по своей воле!

Капитан испугался. Он узнал голос майора. Как он оказался в окопах? Ведь майор должен быть в Подрове! В поисках помощи он посмотрел на русского и, сбитый с толку, крикнул:

— Я только хотел избежать кровопролития.

— Вальдмюллер, — прокричал майор, — если вам угрожают — у нас здесь русский капитан. Я готов его обменять.

— Мне не угрожают! — поспешил ответить капитан.

Он провел рукой по лбу. Рука была мокрой от пота.

— Спросите, как его фамилия? — тихо потребовал Трупиков.