И еще - у меня перед глазами был колоссальный пример отца. В последние годы он очень тяжело болел. Но никогда не унывал. До самого последнего часа шутил, пытался работать и не позволял нам его жалеть. Уже не вставал с постели, весил всего 30 килограммов, а как-то услышал любимую мелодию, приподнялся и стал пританцовывать. Он мне и внушил, что в жизни самый тяжкий грех - это уныние...»

Обрести себя Цыплаковой помогла работа. Сняв наконец первый самостоятельный фильм «Гражданин убегающий», она обратила на себя внимание Карена Шахназарова, и тот пригласил ее в свое объединение «Старт». Именно там в 1989 году Цыплакова сняла первую серьезную картину - «Камышовый рай». Это была социально-психологическая драма о том, как в одном из лагерей на юго-востоке страны работают современные рабы, похищаемые мафией для подневольного труда.

Е. Цыплакова вспоминает: «Фильм снимали в Астрахани. В разгар съемок в город приехал Егор Лигачев (тогда - член Политбюро), разместили его со свитой в «Интуристе», там же жила и наша съемочная группа. А каждое утро к гостинице стекались со всего города местные бомжи - на съемку. Им стабильно в конце дня была положена пятерка. Милиция бомжей разгоняет. Меня разыскивают: «Что за кино такое?!» Моих артистов, Ваню Аракелова и еще двоих, задержали: небритые, голова «под ноль», вид бродяг. Хорошо, у кого-то был членский билет Союза кинематографистов. Отпустили. А вообще-то мне начальство областное помогало: я всем говорила, что снимаю вестерн».

Фильм получился довольно жестким по стилю и у многих специалистов вызвал недоумение: как такое могла снять женщина? Между тем на съемках картины произошел характерный эпизод: одному из актеров по роли надо было съесть несколько сигарет. Но он никак не мог заставить себя сделать это. И тогда, видя его нерешительность, Цыплакова продемонстрировала это на себе - стала жевать сигарету.

В 1990 году «Камышовый рай» был отмечен призом на фестивале в Сан-Себастьяне.

Е. Цыплакова рассказывает: «Когда мою картину вдруг пригласили на фестиваль в Сан-Себастьян, мне на «Мосфильме» сказали: «Лена, ты принеси свою фотографию, мы тебя переведем в творческие кадры». Это через шестнадцать-то лет работы в кино! Почему-то именно тогда меня такая обида взяла, что я сказала: «Нет, я лучше принесу заявление об уходе». И ушла».

В 1990 году вышел один из последних фильмов, в котором была занята Цыплакова, - «Сукины дети» Леонида Филатова По словам актрисы: «Филатов пригласил меня сниматься в фильме, где я толще, чем сейчас, аж на 14 килограммов! Фарсовая роль. И хотя мне очень больно смотреть на себя на экране, я рада, что сыграла ее: я поднялась тогда над собой».

В 1992 году свет увидела вторая серьезная режиссерская работа Цыплаковой - фильм «На тебя уповаю». И вновь это была психологическая драма. В ней рассказывалось о трудной судьбе женщины, которая, бросив своего новорожденного ребенка затем стала терзаться угрызениями совести, попыталась покончить с собой. Пройдя курс лечения в психиатрической клинике она попадает в церковь и по совету священника устраивается работать в детский дом. На кинофестивале мелодрамы в Магнитогорске в 1994 году фильм Цыплаковой был удостоен приза.

В течение нескольких последних лет Цыплакова вместе с мужем жила за городом на даче. Однако год назад Елена развелась и вернулась в свою маленькую квартирку в московской пятиэтажке. Вот уже пять лет она ничего не снимает из-за банальной причины - нет денег. Два ее дорогих проекта закрылись, она принялась снимать третий - самый дешевый («Привет, старик!» по сценарию В. Приемыхова), однако съемки остановились в самом начале по той же причине - из-за нехватки средств. Теперь Цыплакова мечтает поставить Хемингуэя. Удастся ли ей эта затея, покажет будущее.

Л. Полищук родилась 21 мая 1949 года в Омске в рабочей семье. Ее отец был строителем, мать - швеей. С детства Люба страстно мечтала стать балериной. В то время как ее сверстники бредили кино, собирали открытки с портретами своих кумиров она собирала точно такие же открытки, но - с балеринами. Когда родители уходили на работу, Люба раскладывала эти открытки, становилась перед зеркалом и принимала балетные позы, ее мечте так и не суждено было сбыться. Когда она подросла собралась поступать в балетную школу, кто-то из преподав лей заметил: «Девочка, с твоими суставами ты будешь выше мужчин в балете. Тебе никогда не быть балериной». И Люба смирилась с этим приговором. Но творческая энергия била в ней ключом и в 4-м классе она увлеклась пением: стала солисткой школьного хора. Причем путь на сцену для нее был не самым легким. По словам самой Полищук: «В детстве я была жутко уродливой девочкой: косоглазая, с кривыми ногами, худющая, вроде тех синих цыплят, которых у нас продают. И поэтому все мои надежды рушились. Спасибо родителям, которые, видя мою закомплексованность и необщительность, постоянно внушали мне, что я самая милая и необыкновенная...» На одном из городских конкурсов Люба спела «Песню про арифметику» и заняла первое место (после этого к ней надолго прилипло прозвище - Арифметика).

K семнадцати годам Полищук превратилась в одну из самых красивых девочек в школе, и многочисленные поклонники не давали ей покоя. Но она влюбилась в парня, который был на несколько лет старше ее. Актриса вспоминает: «Леша уже заканчивал институт, а я еще училась в одиннадцатом классе. Он пришел на выпускной вечер, и там мы впервые поцеловались. И длился наш поцелуй - ни много ни мало - пять часов. Происходило это все в сарае рядом с бараком, где я жила. И на стене сарая было написано: «ПИДАРАСЫ». Я и тогда не понимала, и до сих пор не понимаю, кто это такие. Я знаю, есть педерасты, то есть гомосексуалисты. Но пидарасы? В общем, на следующее утро получила я от матери хороший нагоняй - мне-то радость, а она всю ночь глаз не сомкнула. Но наша с Лешей любовь стала куда-то исчезать, появилась какая-то натянутость, неловкость. И больше уже мы никогда не целовались, хотя я его всегда очень-очень любила. И даже своего первого сына назвала Алексеем - может, в честь той самой первой любви и того, самого первого и самого Долгого, поцелуя».

После окончания школы Полищук отправилась в Москву с твердым намерением стать артисткой. Однако ни родственников, ни знакомых у нее в столице не было, поэтому пока она искала, куда бы приткнуться, время ушло, и на экзамены она опоздала. Обошла все творческие вузы, но везде ей говорили одно и то же: «Поезд ушел, приходите через год». И уехала бы Полищук из Москвы ни с чем, если бы не счастливый случай. Во дворе Щукинского училища к ней подошел незнакомый мужчина и восхищенно произнес: «С такими глазами, как ваши, девушка, вас примут куда угодно». «А вот и не угадали - не приняли», - разочарованно произнесла Полищук. Незнакомец удивился и вызвался помочь девушке. Узнав, что она приехала из Омска, он радостно сообщил, что во Всероссийской творческой мастерской эстрадного искусства на ВДНХ идет набор в эстрадную программу. «И вы не поверите - именно для Омской филармонии!» - радостно закончил он свою речь.